Читаем Падшее Просвещение. Тень эпохи полностью

Масонство в Австрии в начале 90-х годов XVIII века стало подвергаться гонениям со стороны императора Иосифа II, вольных каменщиков обвиняли в том, что их опасные идеи дали толчок французской революции. Моцарт и его либреттист Эмануил Шиканедр были масонами и хотели представить масонский эзотеризм в выигрышном свете, убедить публику в приверженности своих товарищей по «Ремеслу» идеям братства, разума и истины. Основным источником эзотерики для либретто Шиканедра послужил роман «Сет» Жана Террассо (1731), действие которого происходит в Египте. По некоторым масонским легендам, их учение зародилось именно там. Такие символы, как три дамы, змея, испытание огнем и водой, перекочевали в оперу из романа. Цифра «3» которую масоны наделяли мистическим смыслом (в масонском ритуале положено стучаться в дверь храма три раза, прежде чем войти), возникает в опере очень часто: кроме трех дам, это три двери, ведущие в храм («Мудрость», «Разум», «Природа»), и три духа, которые спасают Папагено и Памину от самоубийства. Они также советуют Тамино быть упорным, терпеливым и молчаливым (опять тройка!). Этот символ есть и в музыке – тройной аккорд в увертюре повторяется три раза. Ну и, конечно, основная тема оперы – выход из духовной тьмы в свет через посвящение – является ключевой идеей вольных каменщиков.

Либретто было посвящено умершему 27-го июля 1791 года мастеру ложи Zur Wahrheit, членами которой были и Шикаденер и Моцарт, Игнацу фон Борну, и написано по материалам работы Борна «О мистериях египтян». 30-го сентября 1791 года состоялась премьера оперы, где часть ролей исполняли сами масоны (Е. Шикаденер – «Папагено», К. Л. Гизекэ – «первый раб» и пр.). В Опере «Волшебная флейта» непосредственно можно видеть связи с масонской символикой.

Уже в сюжете нетрудно найти прямые аналогии с масонской символикой. Храм мудрости и доброты, обряд посвящения, три испытания и аналогия с тремя ступенями посвящения. Конец оперы не оставляет сомнений. Памина и Тамино уходят в мир иной.

В оркестре Моцарта большую роль играют колокольчики, которые должны оберегать Тамино. Напоминаем, что именно колокольчики использовались в погребальных обрядах. В ночь перед заупокойной мессой и погребением ими звенели, чтобы злые духи не забрали душу умершего. Поэтому возникает вопрос, куда колокольчики сопровождают влюбленных? Не в лучший ли из миров? Эту мысль подтверждает появление риторической фигуры катабасиса (нисходящее движение басов) в оркестре при приближении Тамино к Храму Зарастро. Катабасис всегда ассоциировался со спуском и символизировал переход в мир духов и теней. Однако в опере композитор и перечеркнул масонские традиции. В братстве никогда не было и не могло быть посвященных женщин. Собственно, именно женское начало Моцарт показывает как символ негативности и персонифицирует зло в образе Царицы Ночи. Но Памину – ее дочь – он вводит в круг посвященных в Храм Зарастро и этим как бы бросает вызов установившимся традициям.

В тексте оперы встречаем масонские категории, которые утверждаются в хоре «Сила, красота, мудрость!» На протяжении всего произведения магическими являются числа, повязанные тройкой: 3, 6, 9 и 18. Царице Ночи прислуживают три дамы, Зарастро – три мальчика; Жрец трижды обращается к Тамино; принц проходит три испытания; Зарастро появляется на сцене с шестью львами; в его царстве 18 пирамид, расположенных по 9 с каждой стороны. Традиционными становятся приветствия с тремя поцелуями. Вступления к ариям, к самой опере складываются из трех аккордов. Интонация исходящей сексты ассоциируется с образами надежды и радости (в цифровом виде она обозначается шестеркой), в оркестровой фактуре господствуют трезвучия и секстаккорды (цифровые обозначения пять третьих и шесть) и складываются они из трех звуков. Секвенции проходят по терциям (интервал обозначается тройкой). Пение преимущественно трехголосное. Только Царица Ночи не причастна к царству посвященных: в вокальной партии имеет опору на интонацию кварты, связанную с цифрой четыре. В стилевом отношении также отмечаются три слоя – родство с высоким стилем оперы, зингшпиля и буффонные.

Премьера «Волшебной флейты» состоялась незадолго до смерти Моцарта (30 сентября 1791 года). Еще до окончания оперы Моцарт получил заказ на «Реквием» при довольно странных обстоятельствах, казавшихся долгое время загадочными. К нему явился человек, одетый в черное, заказал «Реквием» и скрылся. Моцарт его больше и не видел. Это посещение произвело на Моцарта подавляющее впечатление: давно уже испытывая недомогание, он воспринял этот заказ на заупокойную мессу как пророчество своей близкой смерти. Позднее все это объяснилось: странный посетитель оказался посланным графа фон Вальзег цу Штуппах, имевшего обыкновение заказывать нуждающимся композиторам различные произведения, покупать их за бесценок и издавать под своим именем. Так он собирался поступить и с «Реквиемом» Моцарта.

Людвиг Ван Бетховен (1770–1827)

Перейти на страницу:

Все книги серии Классика лекций

Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы
Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы

Лев Дмитриевич Любимов – известный журналист и искусствовед. Он много лет работал в парижской газете «Возрождение», по долгу службы посещал крупнейшие музеи Европы и писал о великих шедеврах. Его очерки, а позднее и книги по искусствоведению позволяют глубоко погрузиться в историю создания легендарных полотен и увидеть их по-новому.Книга посвящена западноевропейскому искусству Средних веков и эпохи Возрождения. В живой и увлекательной форме автор рассказывает об архитектуре, скульптуре и живописи, о жизни и творчестве крупнейших мастеров – Джотто, Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, Тициана, а также об их вкладе в сокровищницу мировой художественной культуры.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Лев Дмитриевич Любимов

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Как начать разбираться в архитектуре
Как начать разбираться в архитектуре

Книга написана по материалам лекционного цикла «Формулы культуры», прочитанного автором в московском Открытом клубе (2012–2013 гг.). Читатель найдет в ней основные сведения по истории зодчества и познакомится с нетривиальными фактами. Здесь архитектура рассматривается в контексте других видов искусства – преимущественно живописи и скульптуры. Много внимания уделено влиянию архитектуры на человека, ведь любое здание берет на себя задачу организовать наше жизненное пространство, способствует формированию чувства прекрасного и прививает представления об упорядоченности, системе, об общественных и личных ценностях, принципе группировки различных элементов, в том числе и социальных. То, что мы видим и воспринимаем, воздействует на наш характер, помогает определить, что хорошо, а что дурно. Планировка и взаимное расположение зданий в символическом виде повторяет устройство общества. В «доме-муравейнике» и люди муравьи, а в роскошном особняке человек ощущает себя владыкой мира. Являясь визуальным событием, здание становится формулой культуры, зримым выражением ее главного смысла. Анализ основных архитектурных концепций ведется в книге на материале истории искусства Древнего мира и Западной Европы.

Вера Владимировна Калмыкова

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Безобразное барокко
Безобразное барокко

Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства.О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.

Евгений Викторович Жаринов

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза