Падшие

Пенни вытаращила глаза на Люси и проглотила смех. — Красавчик Григори арестован за неосторожный переход улицы? Признаюсь, это даже забавно.

Люси представила себе Даниэля, арестованного ни за что, и это ей не понравилось. Ей нравилось еще меньше то, что согласно своду правил "Меча и Креста", его жизнь здесь включала в себя не больше, чем этот самый список мелких правонарушений. Эта тонкая папка с единственным анкетным листком — это все что было известно о Даниэле.

— Должно быть что-то еще, — сказала она.

Они услышали шаги над головой. Люси и Пенни посмотрели на потолок.

— Это в главном офисе, — прошептала Пенни, рукавом свитера смахнув пыль с кончика носа. — Это может быть кто угодно, но ты не пугайся, сюда очень редко спускаются, и никогда по субботам. Поверь мне.

Секундой позже, дверь архива приоткрылась, и они увидели как свет, проникнув из вестибюля, осветил лестницу. Стук каблуков приближался. Люси почувствовала что Пенни ухватив ее за рубашку сзади, тянет ее обратно к дальней стене позади картотеки. Они ждали, затаив дыхание и сжимая папку с личным делом Даниэля в руках. Похоже они попались.

Люси зажмурилась, ожидая самого худшего когда навязчивый, мелодичный ритм заполнил комнату. Кто-то пел.

— Дууу-да-да-да-дуу, — тихо напевал женский голос. Люси вытянула шею между двумя коробками и увидела худую пожилую женщину с маленьким фонариком, прикрепленным к обручу на ее лбу, как обычно их носят шахтеры. Мисс София. Она несла в руках две большие коробки, стоящие одна на другой, поэтому все, что могла разглядеть Люси, — был ее лоб и ореол светящихся серебристых волос. Ее легкие шаги создавали впечатление, что коробки были наполнены невесомыми перышками, а не тяжелыми папками.

Пенни больно сжимала руку Люси, пока они смотрели, как Мисс София аккуратно ставила коробки на пустое место на ближнем стеллаже. Затем она достала ручку и записала что-то в своем блокноте.

— Еще пара, — сказала она, и что-то пробормотала себе под нос, так тихо что Люси не смогла разобрать слов. Секундой позже, мисс София уже вышла за дверь и скользнула вверх по лестнице, уйдя так же внезапно как и появилась. Звук шагов слышался еще лишь мгновение.

Когда дверь за ней закрылась, Пенни громко выдохнула. — Она сказала, что есть еще. Она возможно вернется.

— И что нам теперь делать? — спросила Люси.

— Ты сейчас поднимешься наверх по лестнице, — скомандовала Пенни, — Наверху поверни налево и ты сразу же окажешься в главном офисе. Если кто-то увидит тебя, можешь сказать, что искала ванную комнату.

— А ты?

— Я положу дело Даниэля на место и буду ждать тебя на трибунах. Мисс София не станет ничего подозревать, если увидит только меня. Я бываю здесь внизу так часто, словно здесь моя вторая спальня.

Люси взглянула на дело Даниэля с небольшой ноткой сожаления. Она еще не была готова уйти. Как раз, когда она все же уговорила себя проверить дело Даниэля, она подумала, что было бы неплохо увидеть и дело Кэма. Даниэль был таким загадочным и, к сожалению, таким же было и его дело. Кэм же, с другой стороны, казался очень открытым и эдакая "душа нараспашку", словно специально хотел ее в этом убедить. Люси стало интересно, что же на самом деле он может скрывать от нее. Но лишь один взгляд на серьезное лицо Пенни сказал Люси, что у них совсем не осталось времени на приключения. Пора было спасать свои шкурки.

— Если здесь есть еще что-то о Даниэле, мы обязательно это найдем, — заверила ее Пенни, — Мы просто продолжим поиск в другой раз. — Она немного подтолкнула Люси к двери. — Да иди же.

Люси быстро прошла до конца темного коридора, а затем толкнула дверь на лестницу. Воздух на нижней лестничной площадке был все еще влажным, но по мере того, как она поднималась вверх он становился все чище. Когда она достигла верха лестницы ей даже пришлось поморгать и потереть глаза, чтобы снова привыкнуть к яркому солнечному свету, наполнившему вестибюль. Она обогнула угол и прошла через белые двери в главном вестибюле. Там она застыла от удивления.

Два черных сапога с обитыми железом каблуками, скрещенные в лодыжках, торчали из телефонной кабинки, выглядело это устрашающе. Люси поспешила к двери, надеясь проскользнуть незамеченной, когда поняла, что хозяйкой этой экстравагантной обувки, а заодно, и леггинсов, своим рисунком напоминавших змеиную кожу, была Молли. В руке она держала уже знакомую крошечную серебристую камеру. Она подняла глаза на Люси, повесила трубку, и уперев руки в бока и притопнув ногами по полу, произнесла:

— Почему ты выглядишь такой виноватой, мисс Мясной Рулет? Позволь мне угадать. Ты до сих пор не прислушалась к моему совету держаться подальше от Даниэля?

Такая манера поведения а-ля «я-здесь-злой-монстр» должна была иметь веские основания. Но Люси они были неизвестны. Молли не могла знать, где сейчас была Люси. Она также ничего не знала о самой Люси. И сегодня у нее не было причины злиться на нее. С первого дня в этой школе, Люси ничего плохого Молли не делала, кроме попыток держаться от нее подальше.