Падшие

— Это хорошо, — сказала Рэнди. — Поскольку приемные часы еще не закончены. — Снова, сердце Люси встрепенулось, она так ждала встречи с родителями. Но там было слишком оживленное движение по линолеуму, и вскоре Люси увидела изящную фигуру мисс Софии. Яркая осенняя Пашмина[20] была накинута на ее худенькие плечи, а губы имели глубокий красный цвет. За ней вошел низенький, лысый мужчина в костюме и двое полицейских, один пухлый а другой худой. Пухлый офицер полиции был молод. Он сразу уселся на стуле рядом с Люси, затем, заметив, что никто больше не садиться, снова поднялся и скрестил руки. Лысый мужчина шагнул вперед и подал Люси руку.

— Я Господин Шульц, адвокат школы "Меча и креста".

Люси слабо пожала ему руку.

— А вот этот офицер задаст вам несколько вопросов. Ничего из сказанного не будет использоваться в суде, им нужно только уточнить все детали недавнего происшествия.

— И я настаиваю на том, чтобы находиться здесь во время допроса Люсинды, — добавила мисс София, приближаясь к Люси, чтобы погладить ее по волосам. — Как ты, милая? — прошептала она. — В состоянии шоковой амнезии?

— Я в порядке. — Люси замолчала, поскольку заметила еще две фигуры в дверном проеме. Она почти разрыдалась, когда увидела темную, кудрявую головку ее матери и большие в черепаховой оправе очки отца.

— Мама, — прошептала она, слишком тихо, чтобы кто-нибудь еще расслышал. — Папа.

Они бросились к кровати, бросив свои вещи около нее и сильно сжали в объятиях. Она хотела бы обнять их также сильно, но чувствовала себя слишком слабой, чтобы сделать что-то большее, чем просто сидеть на месте и впитывать в себя тепло их прикосновения. Их глаза были такими же испуганными, какой она чувствовала себя.

— Милая, что произошло? — спросила ее мама. Она не сказала ни слова.

— Я сказала им, что ты ни в чем не виновата, — сказала мисс София, и обращаясь к офицерам напомнила. — Суеверные обобщения отвратительны.

Конечно у них же уже было описание жуткой смерти Тревора в отчете, который сочли несчастным случаем, за отсутствием улик… и конечно полицейские найдут это… интересным в свете обстоятельств смерти Тодда. У Люси был достаточно большой практический опыт общения с полицейскими, и она знала, что оно оставляет лишь разочарование и раздражение. Тот офицер, который был худым, имел длинные серебристые бакенбарды. В руке у него лежала раскрытая папка с ее личным делом, которое тот внимательно изучал. Он еще ни разу не взглянул на Люси.

— Мисс Прайс, внезапно произнес он с легким южным акцентом. — Почему вы и мистер Хаммонд оказались в библиотеке в столь поздний час, тогда как все остальные студенты находились на вечеринке?

Люси взглянула на своих родителей. Ее мама нервно жевала накрашенными губами, а лицо ее отца было белым как простыня.

— Я была там не с Тоддом, офицер, — сказала она, не понимая к чему он клонит, — Я была там со своей подругой Пенни. И мисс София тоже была там. Тодд был в библиотеке сам по себе, что-то читал, и когда начался пожар, я потеряла Пенни. Тодд был единственным, кого я смогла найти.

— Единственный кого вы смогли найти… для того, чтобы сделать что-то с…?

— Подождите минуту. — Господин Шульц шагнул вперед, чтобы прервать полицейского. — Это было несчастным случаем, смею Вам напомнить. Это не допрос подозреваемого.

— Нет, я хочу ответить, — сказала Люси. В этой маленькой комнатке было столько народу, что она не знала куда смотреть. Она взглянула на офицера. — что вы имели в виду?

— Вы вспыльчивый человек, мисс Прайс? — он заглянул в папку. — Можете ли вы назвать себя нелюдимой, замкнутой?

— Хватит, — резко прервал его отец.

— Да, Люсинда очень серьезная студентка, — добавила мисс София. — У нее не было личной неприязни к Тодду Хэммонду. Эта ужасная трагедия лишь несчастный случай, не более того.

Офицер посмотрел в сторону открытой двери, словно желая видеть мисс Софию за ней.

— Да, мэм. Но, в связи с событиями, которые произошли в школе, было бы не вполне уместно говорить о невиновности…

— Я рассказала вам все, что знала, — сказала Люси, комкая край простыни. — Мне нечего добавить.