Падшие

Они прошли вслед за остальными, по траве, на «прием» устроенный в густой тени одного из дубов. Стулья уже были расставлены, практически один за другим. Стоявший поблизости маленький складной карточный столик был завален неначатыми пачками засохшего печенья, которые вытащили из общей упаковочной тары, но, но еще не открывали. Одноразовые пластиковые бокалы для пунша были заполнены густой красной жидкостью и уже привлекли нескольких мух, как будто в них была разлита кровь. Это был такой жалкий «прием», что мало кого из студентов заинтересовал. Люси увидела неподалеку Пенни в костюме с черной юбкой, пожимающую руку министру. Даниэль не смотрел на них всех, нашептывая что-то Габби на ухо.

Когда Люси повернулась обратно к Кэму, его палец уже легко скользил по её ключице, а затем перебрался на шею. Она вздохнула и почувствовала, как вся покрывается «гусиной» кожей.

— Если тебе не нравится колье, — сказал он, наклоняясь к ней, — я могу подарить тебе что-нибудь другое.

Его губы были так близко, почти, касаясь ее шеи, что Люси пришлось прижать руку к его плечу, и отступить назад.

— Мне оно правда понравилось, — сказала она, думая о коробочке, лежащей у неё на столе. Она лежала как раз возле «вазы» с цветами Даниэля, и Люси потратила полночи, переводя взгляд с одного подарка на другой, словно пытаясь оценить и сами подарки и скрытые мотивы дарителей. Кэм был настолько открытым, что его было легче вычислить. Как будто он был алгеброй, а Даниэль вычислением. Она всегда любила вычисление, которое иногда требовало потратить более часа, чтобы выяснить ответ.

— Я считаю колье великолепным, — повторила она, — У меня просто не было, еще подходящего случая, чтобы надеть его.

— Прости, — сказал он, поджав губы. — Я не должен на тебя давить.

Его темные волосы сегодня были зачесаны назад и открывали большую часть его лица чем обычно. Он вдруг показался ей старше, взрослее. В том, как он смотрел на неё было что-то напряженное, его большие зеленые глаза изучали её, как будто бы он одобрял, то, что видел внутри неё.

— Мисс София сказала, что даст тебе отдохнуть из-за событий этих последних дней. Я знаю, она права, тебе пришлось многое пережить. Но ты должна знать, как много я о тебе думал. Все время. Я хотел увидеть тебя.

Он погладил ее по щеке тыльной стороной ладони и Люси почувствовала подступившие слезы. Ей пришлось пережить так много. И она чувствовала себя ужасно от того, что собиралась плакать не из-за Тодда, смерть которого имела значение, а должна была бы значить еще больше, а по чисто эгоистическим причинам. Просто потому что эти два дня, прошедшие со дня гибели Тодда, снова вернули ее в прошлое, к прошлой боли от потери Тревора и ее жизни до "Меча и Креста". Эти дни заставили ее вспомнить то, с чем, как она думала, она уже давно покончила и не хотела обсуждать их ни с кем. Теперь ее поджидало еще больше Теней, чтобы обидеть ее.

Казалось, будто Кэм почувствовал это, или, по крайней мере, что-то похожее, потому что обнял её, положил голову Люси на свою сильную, широкую грудь, и стал легонько баюкать.

— Все хорошо, — мягко уговаривал он, — Все будет хорошо.

И возможно, она ничего не должна была объяснять ему. Казалось чем более расстроенной она себя чувствовала, тем ближе ей становился Кэм. Что, если этого было достаточно: просто стоять здесь, находясь в надежных руках того, кто всегда заботился о ней и позволить ему утешить и успокоить её хоть на какое-то время.

Но это было слишком тяжело выдержать.

Люси не знала, как отодвинуться от Кэма. Он всегда был таким милым. И он ей нравился и с первого дня в школе был очень добр к ней, и все же из-за постояного чувства вины, сейчас он раздражал её. Он был таким чудесным, чутким, в точности таким, в ком она должна была бы нуждаться сейчас. Он был таким… но он не был Даниэлем.

Вдруг возле её плеча появилась маленькая тарелочка, на которой лежала "пища Ангелов" — кекс. Люси сразу же узнала изящную ручку с безукоризненным французским маникюром, которая держала её.

— Там еще есть пунш, который нужно выпить, — сказала Габби, передавая еще один кекс Кэму. Он впился взглядом в его матовую поверхность. — С тобой все в порядке? — спросила Габби у Люси.

Люси кивнула. Впервые, Габби появилась точно тогда, когда Люси нужна была помощь. Улыбнувшись друг другу, Люси приняла кекс в знак благодарности. Затем откусила маленький кусочек. Сладко.

— Пунш звучит заманчиво, — сказал Кэм, скрипнув зубами. — Почему бы тебе не принести нам пару стаканчиков, Габби?

Габби закатила глаза на Люси. — Сделай добро одному человеку, и он начнёт обращаться с тобой как с рабом.

Люси рассмеялась. Кэм немного вышел за рамки приличий, но для Люси было слишком очевидно, чего он добивался.

— Я их принесу, — сказала Люси, готовая наконец свободно вздохнуть. Она подошла к столу с пуншем и стала рассматривать муху на его поверхности, когда кто-то прошептал ей на ухо.

— Ты хочешь уйти отсюда?