Падшие

— Я хотела поговорить с тобой о прошлой ночи, — также сказала Люси, повернувшись к нему боком. Она снова увидела татуировку в виде расходящихся солнечных лучей на его шее.

— Заходи внутрь, — сказал он, подталкивая ее в спину к полуоткрытой двери. — Мы можем поговарить и там.

Украшением интерьера здесь служили деревянные панели с несколькими тусклыми оранжевыми лампами, одновременно являвшимися единственными источниками света. На стенах висели рога всех форм и размеров, а над барной стойкой висело чучело гепарда, выглядевшее так живо, будто зверь был готов прыгнуть на вас оттуда в любой момент. Выцветшая групповая фотография с надписью "Клуб Офицеров Братства «Лося», 1964–1965, Округ Пуласки" была единственным предметом на стене, и демонстрировала всем желающим около сотни овальных лиц, сдержанно улыбающимися над пастельных тонов галстуками. Музыкальный автомат играл "Звездную пыль" Зигги, и взрослый парень с бритой головой и в кожаных штанах подпевал, одиноко танцуя в середине небольшого подиума. Не считая Люси и Кэма, он был единственным посетителем в этом месте. Кэм указал на две табуретки. Кожаная зеленая обивка на них лопнула почти ровно посередине, и напомнила Люси жареные кукурузные зерна. Возле Кэма уже стоял полупустой стакан на дне которого таял лед.

— Что это? — спросила Люси.

— Лунный свет Джорджии,[31] — сказал он, допивая остатки залпом. — Однако, не рекомендую с него начинать. — Когда она покосилась на него, он сказал, — Я был здесь весь день.

— Просто очаровательно, — сказала Люси, перебирая золотую цепочку. — Тебе, сколько? Семьдесят? Сидеть в баре весь день?

Он не казался напившимся, но ей не нравилась идея находиться здесь. Это стало бы нарушением всех правил. И еще она начала задумываться как доберется обратно в школу. Сейчас она даже не знала названия местности, где находилась.

— Ой. — Кэм схватился за сердце. — Люси, да ведь вся прелесть временного отстранения от уроков, заключается в том, что никто не хватиться тебя во время занятий. Я подумал, что заслужил немного времени на восстановление. — Он склонил голову. — Что на самом деле беспокоит тебя? Разве это место? Или драка прошлой ночью? Или тот факт, что нас не обслуживают? — Он повысил голос, прокричав последние слова, достаточно громко, чтобы огромный, дородный бармен вывалился из кухонной двери закусочной. У бармена были длинные, распущенные волосы с челкой, и татуировки, выглядевшие, как плетеные человеческие волосы, спускающиеся и поднимающиеся по рукам. Он весь словно состоял из сплошных мышц и должно быть весил не меньше трехсот фунтов.

Кэм развернулся к ней улябаясь. — Чем будешь травиться?

— Мне все равно, — сказала Люси. — На самом деле мне не важно, чем травиться.

— Ты пила шампанское на моей вечеринке, — сказал Кэм. — Хотя кто на это вообще обратил внимание? — Он толкнул ее плечом. — Бутылку вашего лучшего шампанского, — сказал он бармену, который запрокинув голову, разразился едким смехом.

Не проверяя ее документов, и даже едва ли взглянув на нее, чтобы определить ее возраст, бармен наклонился к небольшому холодильнику со скользящей стеклянной дверцей. Бутылки зазвенели, когда он начал их перебирать. После достаточно долгого времени, он вновь выпрямился с маленькой бутылкой «Фрайксенета». Бутылка выглядела не слишком новой, вокруг её основания был явный оранжевый нарост, неизвестного происхождения.

— Я не несу ответственности за это, — сказал он, передавая ее и два бокала Кэму.

Кэм ловко вынул пробку и приподняв бровь лукаво взглянул на Люси. Затем он торжественно разлил шампанское в бокалы.

— Я просто хотел извиниться, — сказал он. — Я знаю, что был немного настойчив. И прошлой ночью тоже, да и с Даниэлем неважно вышло. Из-за этого я чувствую себя не слишком хорошо. — Он подождал пока Люси кивнет и продолжил. — Вместо того чтобы беситься, я должен был просто выслушать тебя. Ты единственная о ком я забочусь. Не о нем.

Люсси смотрела на пузырьки в бокале и думала о том, что если бы она была честной, то должна была сказать, что Даниэль единственный о ком заботиться она. Не о Кэме. И она должна ему об этом сказать. Если он уже пожалел, что не выслушал ее прошлой ночью, может быть, теперь он это сделает. Перед тем как сделать свое признание она подняла бокал, чтобы сделать глоток.

— О, подожди. — Кэм положил свою руку на её. — Ты не можешь пить пока мы не решим за что. — Он поднял бокал и пристально посмотрел ей глаза. — Что же это будет? Ты выбираешь.

Хлопнула дверь и парни, которые курили на улице зашли внутрь. Высокий с жирными черными волосами, вздернутым носом и очень грязными ногтями кинул взгляд на Люси и направился к ним.

— Что это мы празднуем? — Он кинул на нее липкий, раздевающий взгляд, чокаясь своим стаканом с ее бокалом. Он придвинулся ближе, и она могла почувствовать жар его бедра, прижимавшегося к ней через его фланелевую рубашку. — Первая ночь детки, проведенная вне дома? Во сколько Комендантский час?