Падшие

Полагаю, то, что он пока что приглушил сексуальное влечение, являлось милосердием. Мне проще было держать себя в руках.

Когда он сделал шаг ближе, я постаралась рассмотреть его лицо. Я мельком увидела под капюшоном резкую линию подбородка, полную нижнюю губу. Его плечи были намного шире, чем у смертного, и он источал такую мощь, от которой всё моё тело покалывало.

Я с трудом сглотнула.

«Вот чёрт». Он уже зачаровывал меня.

Он сделал ещё один шаг, и я чувствовала, что его взгляд пронзает меня — глаза серые, как штормовые облака на небе. Моё сердце словно совершало кульбиты в груди. Почему-то мне показалось, будто всё в комнате потемнело, кроме него. А я просто таращилась.

Волнительное жидкое тепло скользнуло по моему горлу и собралось в груди. Я не сразу сообразила, что его ледяные глаза теперь смотрели на мою шею. И это потому, что я бессознательно начала водить ангельским пером по своей коже, и удовольствие следовало за ним. Туда-сюда, туда-сюда.

Сгорая от стыда, я прекратила. Его тело замерло абсолютно неподвижно, напоминая мрачный силуэт тьмы прямо передо мной. Что касается меня, я замоталась в одеяло и глубоко дышала. Ни один из нас не произнёс ни слова.

Я бросила перо на кровать, мои щёки полыхали ярко-красным.

Граф снова поднял взгляд к моим глазам. Любопытство овладело мной, и я осознала, что делаю шаг вперёд, желая рассмотреть его получше.

И я действительно сумела увидеть ещё кое-что под капюшоном — серые глаза, мерцающие серебром, чёрные ресницы, высокий изгиб одной скулы, дуги тёмных бровей. «Прекрасный».

Тогда-то я и почувствовала это — полную мощь чистой силы, исходившей от него волнами и окружавшей моё тело. Эта магия словно пронизывала одеяло, прокатывалась по мне волнами, заставляла мою кожу изнывать без прикосновений. Мои бёдра сжались. Я сделала глубокий прерывистый вдох.

«Помни, Лила, ты его ненавидишь. Он тиран, который казнит твоих земляков».

— Сними это, — звучание его низкого голоса, подобное звону колокола, вибрацией отозвалось в моём затылке.

Я с трудом сглотнула. Даже под одеялом я чувствовала себя обнажённой перед ним, словно эти пронизывающие глаза могли прочесть все мои секреты. От него пахло железом и чем-то сладким вроде фиников.

Я уронила одеяло на пол. Я остро чувствовала на себе его взгляд и пугающе чувственное ощущение его магии, ласкающее каждый дюйм моей обнажённой кожи — этот покалывающий жар скользнул вверх по внутренней стороне ног.

Моё тело ощущалось изысканно чувственным, словно я отчаянно жаждала, чтобы он прикоснулся ко мне, снял остальную мою одежду.

Боже, я ненавидела его. Я сжала кулаки, и ногти впились в мои ладони.

Он склонил голову набок под плащом.

— Когда я сказал «сними это», я имел в виду твою маску. Я думал, это очевидно. Кто вообще носит маску? Хотя одеяло тоже было странным решением.

Я прикусила губу, сердито глядя на него.

— Ну вообще этот плащ служит вам и тем, и другим.

— Сними, — повторил он более твёрдо.

— Ладно, — сказала я. — Тогда вы снимете капюшон?

— Нет.

Я уже всё запорола, да? Естественно, положение вещей было неравным.

— Ладно, — я сняла маску, усердно стараясь превратить свою сердитую гримасу в очаровательную улыбку, достойную Захры.

Он сократил последнее расстояние между нами и приподнял мой подбородок, всматриваясь в глаза.

— Назови мне своё имя.

Я с трудом сглотнула.

— Захра.

— Как хорошо ты знаешь этот город? — спросил он.

Его вопрос сбил меня с толка.

— Я родилась здесь. Я знаю каждый переулок в Восточном Краю и у реки. Ладно, теперь вы хотите, чтобы я вас связала?

— Ни в коем случае. Что ты делаешь в свободное от работы время?

Я глубоко дышала, моя грудь вздымалась.

— Мы ведём светские беседы?

— Нет. Мне просто надо убедиться, что ты та самая.

«Та самая?»

— Я танцую. И гуляю по городу. Я люблю этот город. Древний Альбийский город, основанный Вороньим Королём.

Его глаза были такими пронизывающими, взгляд словно проникал в мою душу. Мне хотелось спрятаться.

Его пальцы сильнее стиснули мой подбородок.

Мои губы скривились. «Это ты должен болтаться на виселице, ангел. А не мы. Твои ноги должны отбрасывать тень на землю, покачиваясь. Вороны должны клевать твои кости».

Эти тёмные мысли удивили даже меня саму.

— Ты… — сказал он словно озадаченно, и его лицо находилось так близко к моему. — Захра. Ты притворяешься счастливой. Но под этой личиной веселья живёт злость. Там живёт тьма. Даже ярость.

Я осознала, что его странный, прекрасный взгляд завораживает меня, пока всё остальное не померкло. Я чувствовала, что проваливаюсь сквозь воздух, падаю в бездну со скоростью тысячу миль в час. Совершенно одна во тьме, одиночество казалось невыносимой пыткой. Такое чувство, будто физическая боль разрывала меня надвое.

Я резко вдохнула, и мир вернулся ко мне. Я пошатнулась, и граф подхватил меня за талию, прижав к своей твёрдой груди.