Падшие (ЛП)

Лейси наблюдала за этим обменом репликами с растерянным выражением лица. Эта девушка профи. Она знает, когда нужно держать язык за зубами. Бесшумно входит в комнату и садится за кухонный стол рядом со мной. Это обычное и очень знакомое движение, которое говорит, что она была принята в семью Ромера. Мои родители коллекционеры беспризорников и бродячих животных; для этого не требуется много времени. Меня просто шокирует, что Лейси так хорошо отнеслась к окружению. Папа садится рядом с мамой и берет ее за руку, лишь осторожно улыбаясь, когда она смотрит на него своими слезящимися глазами. Он все еще не решается поверить в мою историю, но делает вид, что купился ради нее. На данный момент. Он, наверное, устроит мне допрос с пристрастием, когда мы останемся наедине. Безопаснее всего избегать этого любой ценой. Он поворачивается ко мне и, хмурясь, снова сужает глаза.

— Я не видел машину перед домом. Где ты ее припарковала?

О, святое дерьмо. Я совсем забыла о том куске хлама, который он отказывается заменить. Эта машина была у него с самого нашего детства. Я одолжила ее по строгим инструкциям, чтобы вернуть в первозданном состоянии. Ха! Я не только не смогу вернуть ее, Хулио, вероятно, уже отправил машину под пресс. Или что-то столь же разрушительное. Я могу себе представить, как старый универсал пожирает голодное пламя где-нибудь в пустыне. Что, черт возьми, я ему скажу? Думай, думай, думай!

— Эээ…

Да, пока я ничего не придумала. Может, если просто начну говорить, что-то правдоподобное выпадет из моего рта.

— Насчет этого, пап…

Тук, тук, тук.

Громкий и решительный стук в дверь удерживает меня от новой лжи. Это не соседский стук, который, бывает, когда костяшки пальцев соприкасаются с деревом. Это что-то вроде глухого удара, производимого сжатой в кулак рукой. Я слышала этот неустанный стук раньше, однажды, когда он пытался выбить мою входную дверь.

Ох, бл*дь! Серьезно?

Я вскакиваю со своего места, чуть не опрокидывая стул в спешке.

— Я открою!

Но мой отец, сидящий по другую сторону стола, ближе и быстрее меня. Он бросает на меня недоуменный взгляд.

— Ты здесь не живешь, Тыковка. Скорее всего, это Свидетели Иеговы. Они всегда приходят в это время суток.

Это не долбаные Свидетели Иеговы. Человек по другую сторону двери не мог быть дальше от Свидетелей Иеговы. Я действительно хочу оттолкнуть своего отца с дороги и помчаться к двери, как я делала это раньше, когда была подростком, и парень забирал меня из дома — встреча с моим отцом была одним из способов отпугнуть потенциального парня на всю жизнь — но не могу. Это будет выглядеть слишком подозрительно. И, кроме того, уже слишком поздно.

Мама и Лейси странно на меня смотрят. Я понимаю, что грызу ноготь большого пальца, как дикое животное, когда слышу звук открывающейся двери и голоса. Засовываю руки под стол, безнадежно пожимая плечами. Имею в виду, может ли быть еще хуже?

Бросаю взгляд на дурацкие фотографии, сделанные мной, когда я была, растущим, высоким, долговязым подростком. Парочка с тех времен, когда я только поступила в колледж, так радовалась возможности быть вдали от дома и учиться. Они развешены по всем чертовым стенам, между религиозными изображениями и копиями моих дипломов в рамках. Они даже не повесили ни одной фотографии Алексис, чтобы снять напряжение — моя мама плачет каждый раз, когда видит лицо моей сестры, поэтому родители заперли их на чердаке. Это как чертова святыня для меня здесь; у Зета будет удачный день. Я чуть не задыхаюсь от смеха, который клокочет у меня в горле при этой мысли. Насколько все плохо? По-настоящему, абсолютно, катастрофически плохо.

Отец возвращается в комнату, и я напрягаюсь, ожидая увидеть неодобрительный взгляд. Но... что-то не так. Папа улыбается. Он действительно улыбается.

— Слоан, я не могу поверить, что ты оставила своего друга ждать снаружи в машине. Бедняга мог выпить чашку чая, пока мы болтали.

Зет входит на кухню после того, как мой отец и весь мой мир обернулись вокруг своей оси. Он снял кожаную куртку; на нем белая рубашка с длинными рукавами, достаточно туго натянутая на груди, так что можно разглядеть изгиб и выпуклость четко очерченных мышц, и он не хмурится. На самом деле, он выглядит... расслабленным? Или что-то в этом духе. Что-то, чего раньше мне не доводилось видеть. И, как я и ожидала, первое, что он делает, это любуется всеми этими нелепыми фотографиями. И дарит мне свою личную, скандальную ухмылку. Ему будет, что сказать об этом позже. 

  — О, все в порядке, доктор Ромера. Я просто отвечал на рабочие электронные письма. И сказал Слоан идти вперед, — говорит он.

— А, понятно. И где же ты работаешь — Зет, да? Это очень интересное имя…