Падшие мальчики

На столике у кровати рядом со стаканом, в котором позвякивали вставные челюсти Пины, лежало распятие. Старк снял «Ролекс» и положил часы на книгу в мягкой обложке со своей стороны кровати. Матрас заскрипел, когда он залез под одеяло.

Поверх плеча Пины Старк видел светлеющее небо. Если бы не вчерашний дождь, сегодня могло подморозить. Пели птицы.

Мысли снова вернулись к делу — он знал, что так будет. Лица родителей, чьих детей убили, всегда казались одинаковыми, по крайней мере в начале расследования. Они смотрели, не в силах понять, но принужденные делать это, действовать разумно, онемев от шока и поддавшись чувствам, которые не могли даже назвать. На лицах читались мука и пустота, словно у них из груди вырвали жизнь. Это выражение постепенно сглаживалось, хотя сами родители едва ли в это верили.

Старк закрыл глаза и прижался к жене. От нее пахло шампунем. Он любил ее запах. Такой домашний.

— Мы — ничто, — прошептал он спящей. — Просто пыль.

Телефон на прикроватном столике зазвонил. Старку снился отец. Звонок ворвался в сон, смутив их обоих. Отец посмотрел на него, напуганный шумом, и превратился в камень.

— Алло, — сказала Пина, стряхивая дремоту. — Да, он здесь, Рой.

«Рой», — мысленно повторил Старк. Должно быть, Рой Гордон, младший следователь. В последний раз, когда он его видел, Рой сопровождал группу судмедэкспертов в торговый центр. Хороший, волевой парень. Старку он нравился.

— Николас? — позвала Пина, повернувшись к нему с трубкой в руке.

— Спасибо, милая, — сказал он, забирая трубку, и откашлялся.

— Прости, что разбудил, — сказал голос в трубке. — Подумал, захочешь узнать первым.

— Узнать что, Рой?

— Мы получили записи с камер наблюдения, как ты и просил. Были небольшие технические проблемы, неверный тайм-код или что-то вроде того… Пришлось повозиться. Видео кристально чистое. — Он замолчал, и Старк был ему признателен. Переварить новые сведения непросто, особенно спросонья. — Ник, у меня есть копия, и ты захочешь ее увидеть.

— Давай к делу, Рой.

Холодный свет струился в окно спальни. Птицы улетели.

— Ник, дело… другое. Не такое, как мы думали. — Рой вздохнул и продолжил: — В общем, босс. Мальчишку не столкнули. Он прыгнул сам.

Глава 15

Джеймсбридж — небольшой городок, хотя часто возникало чувство, что в нем слишком много людей.

Он затаился на перекрестке двух главных шоссе. Его визитная карточка — военный мемориальный общественный бассейн, который летом под завязку набивали местные и гости из соседних округов. В Бридже люди останавливались, только чтобы поесть слишком дорогой еды на пути к виноградникам.

Как бы то ни было, порой городок все же привлекал туристов. Около десяти лет назад в Джеймсбридже произошла отвратительная, вызвавшая большой резонанс резня. Ее мерзких, сующих повсюду камеры фанатов здесь не любили. Это «дело», как удачно именовали трагедию, стало пятном на безупречной репутации города. Оно въелось и не исчезнет до тех пор, пока учебники по истории не перепишут или людям не станет все равно.

По субботам снаружи супермаркетов «НБА» выставляли самодельные прилавки и грили. Два соперничавших магазина видеокассет сражались за клиентов — каждый возглавлял злобный расист. Поклонники глутамата натрия могли купить китайской еды в трех различных забегаловках. И конечно, здесь был безлюдный полицейский участок — на вершине Хоутон-хилл. Его неоновая вывеска светила круглый год, привлекая рои мотыльков. С проблемами город справлялся сам, не доверяя опустевшей раковине защитников закона.

Как сирены, заманивающие корабли на рифы, Бридж привлекал людей только для того, чтобы их жизни потерпели крушение. Оказавшимся на мели ничего не оставалось, кроме как осесть, найти работу и дожидаться пенсии, чтобы через пару лет отдать Богу душу.

Табличка на въезде в город гласила: «У нас есть два кладбища и нет больниц. Ведите осторожно».

Маршалл жил в Джеймсбридже, пока не отправился в Юго-Восточную Азию. Он прощался с родителями, полагая, что вернется через год загорелым и успешным, с монетами, звенящими в карманах. Вместо этого он возвратился с беременной невестой, без денег, после долгого пребывания в Ванкувере, почти таким же бледным. Бобби Дикинс, городской почтальон, и его супруга Мэвис помогли сыну и его молодой жене чем могли и помахали на прощание, когда новобрачные отправились в двухчасовую поездку на юг — в Сидней.

За годы, проведенные в Бридже, Маршалл видел, как вещи ржавели, а дороги разрастались метастазами. Стройплощадки множились, маленькие фирмы закрывались. Все это в порядке вещей.

Ноя должны были похоронить на кладбище за католической церковью, рядом с начальной школой. Могилу вырыли рядом с плитой деда Маршалла. Когда пыль осела, два могильщика, сидевшие с сигаретами на багажнике мини-экскаватора, покачали головами.

— Жуткая история, — сказал один.

— Не говори, — ответил другой.