Падшие наследники (ЛП)

— О, Сплетница! — Бентли плюхается между мной и Эйнсли на диван. — Включи воспроизведение, Эйнс.

Рид и Кингстон закатывают глаза, а у меня рот открывается от шока.

— Тебе нравится это шоу?

— О, да! А что может не нравиться? В нем куча горячих цыпочек. И все всегда трахаются с кем-то, с кем не должны трахаться. Кто не оценит немного пикантной драмы? Бентли смотрит на меня как на идиотку.

Я приподнимаю руку.

— Я. Я могу прожить без этого всю оставшуюся жизнь.

— Скуч-но, — напевает Бентли. — По крайней мере, в художественной литературе. Хотя, никогда не следует недооценивать силу хорошего ненавистного траха. Мужик, это лучшее.

Изумрудные глаза Кингстона загораются весельем. Полагаю, мы знакомы с этим понятием, — говорят они.

Вполне знакомы, — отвечают мои глаза.

Эйнсли наклоняется и обнюхивает потного парня рядом с собой.

— Бент, от тебя воняет. Иди прими душ.

Бентли засовывает нос в одну из подмышек.

— Бывало и хуже.

Я корчу гримасу.

— Вы все воняете. Здесь пахнет, как в раздевалке для мальчиков.

Глаза Кингстона сужаются.

— Откуда тебе знать, чем пахнет раздевалка для мальчиков?

Я высовываю язык.

— Разве тебе не хотелось бы бы знать?

— Учитывая, что это точно было не со мной… нет. Нет, я бы не хотел знать.

Остальные трое смеются, а я качаю головой.

— Я иду в свою ванную, — Кингстон указывает на Рида и Бентли. — Вы, засранцы, можете занять одну в главном доме.

— Отлично, — ворчит Бентли, хватая спортивную сумку, которую он принес с собой. — Вам повезло, что у меня хватило предусмотрительности взять с собой сменную одежду. Хотя, у меня никогда не было никаких жалоб на то, что я хожу в чем мать родила, — подмигивает он.

Кингстон снимает свою потную рубашку и бросает ее на голову Бентли.

— Убирайся отсюда и приведи себя в порядок, придурок. Чем быстрее ты это сделаешь, тем быстрее мы все сможем поесть.

Я абсолютно не рассматриваю рельефный пресс Кингстона и не представляю, как провожу языком по каждому бугорку.

Кингстон указывает на уголок своего рта, пока идет в спальню.

— Детка, у тебя тут немного слюней.

Я отмахиваюсь от него.

— Укуси меня.

Он скрежещет зубами.

— В любое время, в любом месте, милая.

Эйнсли спрыгивает с дивана.

— Я тоже пойду быстро переоденусь.

Рид усмехается, заметив огромное пятно на ее рубашке.

— Что ты сделала?

Эйнсли сморщила свой носик.

— Жас рассмешил меня, когда я делала глоток газировки. Пепси вытекло у меня из носа и заляпало всю рубашку.

Теперь он смеется во весь голос.

— Сексуально. Мне жаль, что я это пропустил.

— О, заткнись, — она выходит вслед за Бентли, но останавливается на пороге, когда замечает, что Рид не идет за ней. — Ты идешь?

— Подожди секунду, — Рид и Эйнсли обмениваются напряженным взглядом.

Она кивает, похоже, уловив то, что он беззвучно бросил.

— Просто поднимись ко мне в комнату, когда закончишь.

Я вопросительно смотрю на Рида, когда мы остаемся одни.

— В чем дело?

Он занимает место на диване рядом со мной, нервно потирая затылок.

— Эйнсли сказала мне, что она рассказала тебе о моих… эээ… предпочтениях.

— О. Эм… хорошо. И?

— Я хотел сказать спасибо за вашу осторожность. И за то, что побудили ее поговорить со мной. Я чувствую себя намного лучше по поводу всего этого.

Я пренебрежительно машу рукой.

— Ничего страшного, Рид. Правда. Ты делаешь ее такой счастливой, и это все, что меня волнует. Я просто рада, что ты теперь в это веришь.

Он прочищает горло.

— Есть еще кое-что.

Я приподнимаю брови.

— Да?

— Я… э… хотел извиниться за всю эту историю с видео. Той ночью в домике у бассейна Донована. Я записал его не потому, что был извращенцем или хотел слить его. Я сделал это для Кингстона.

Я нахмурилась.

— Зачем? Чтобы он мог слить это?

Рид качает головой.

— Нет. Чтобы он увидел то, что мы все видели с самого начала. Что ты другая. Что он другой, когда он с тобой. Но у Кингстона была миссия оттолкнуть тебя так быстро и так сильно, как только возможно, потому что ты все усложнила. Я хотел, чтобы у него была причина не делать этого. Увидев своими глазами, как он смотрит на тебя, как вы оба так странно синхронизируетесь друг с другом, даже когда вы думали, что ненавидите друг друга. Я не хотел, чтобы он упустил то, что, возможно, было лучшим, что когда-либо случалось с ним.

Я мягко улыбаюсь и сжимаю его руку.

— Ты хороший друг, Рид.

— Как и ты, Жас, — он грустно улыбается мне. — Когда Карисса умерла… Эйнсли была в смятении. Ее столько раз обжигали девушки, притворявшиеся ее подругами, но на самом деле они просто использовали ее, чтобы сблизиться с одним из парней или со мной. Но Карисса была не такой. Она была всем, чем должна быть лучшая подруга, единственной девушкой в мире, которая по-настоящему понимала Эйнсли. Которая не хотела от нее ничего, кроме дружбы. Их даже связывал балет. Когда Эйнсли потеряла Риссу, она была опустошена. Это убивало меня, когда я видел, как она ломалась. И хотя со временем ей стало лучше, я не понимал, как сильно она все еще страдает, пока она не встретила тебя.

Я качнула головой в сторону.

— Что ты имеешь в виду?