Падшие в небеса. 1997 год

Следователь вышел из кабинета, не глядя на Щукина. Вилор не мог поверить, этот Нелюбкин практически никак не отреагировал на синяк под глазом. Он ушел, будто ничего и не было. Будто его ударили где-то в пивбаре за неуместно сказанное пошлое словцо в отношении чужой жены. Щукин стоял и ждал, ждал, что будет дальше…. Его вели по коридорам тюрьмы слишком долго, Щукину показалось, что их маршрут лежит вовсе не в ту камеру, где он сидел, где он уже успел познакомиться с некоторыми обитателями. Они с конвойными как-то долго спускались по лестнице, Вилор успел насчитать шесть пролетов. Значит, его опустили ниже первого этажа в подвал. Серый низкий туннель, свет практически не виден, лишь небольшие тусклые лампы под округлым совсем низким каменным потолком. Вилора подвели к очередной безликой двери и затолкнули вовнутрь… Это был какой-то каменный мешок. Шершавые стены и больше ничего, даже оконца под потолком тут не было. Какой-то закрытый бокс с единственным выходом в виде кривой и страшной толстой железной двери. «Возможно, именно тут, во времена, когда сидел мой дед, именно тут расстреливали несчастных и невинных людей. И вот. Вот опять тут мучаются люди. Цикл продолжается, только поменялась форма» — успел подумать Щукин. Его грубо толкнули в спину. Вилор инстинктивно догадался, что лучше самому повалиться на бетонный пол, потому что падать от удара гораздо опасней для здоровья, да и просто больней.

Они, били молча. Как-то хладнокровно и расчетливо… резиновые дубинки, словно веники в бане, обнимали тело, своими пластичными закругленными боками…. Было больно, очень больно,… так больно, что невольно захотелось помочиться прямо в штаны… Просто обоссаться на этом грязном и холодном бетонном полу!!! Расслабиться превратиться в животное и выпускать из своего организма остатки человечности в виде мочи… Но Вилор утерпел, он не позволил мочевому пузырю разжать мышцы. А охранники между тем, методично и ловко награждали его пластичными ударами. Вилор сквозь это кошмар боли и унижения чувствовал, что бьют они по ляжкам ягодицам и предплечьям. Они били туда, где нельзя повредить жизненно важные органы, словно в бреду догадался Вилор. Он кричал как-то хрипло и неохотно, словно стесняясь своего голоса, а точнее своей беспомощности и своей слабости перед этими людьми. Сколько длилась экзекуция, он не помнил, он потерял сознание от боли.

Двадцать вторая глава

— Я к вам пришел по важному делу. Вы видно не поняли, откуда я?! — напористо говорил Маленький. Андрон Кузьмич сидел на стуле, закинув нога на ногу. Он не отводя глаз, внимательно наблюдал за хозяином кабинета. Маленький специально надел свои любимые очки в роговой оправе. За толстыми, немного задымленными стеклами, увидеть выражение его глаз было практически невозможно, а вот он с успехом наблюдал за окружающей обстановкой и это было ему очень удобно. Андрон Кузьмич считал, что глаза, как сказал кто-то из великих, действительно «зеркало души» и именно по ним можно все прочитать. Человек, сидевший напротив Андрона Кузьмича, постоянно чесал свою шею. Он, словно намаявшийся за день вожак обезьяньей стаи, трепал волосы на затылке.

Маленький заметил, что у этого человека под левым глазом синяк, который он очень неумело попытался замазать тональным кремом.

— Да я понял, понял, откуда вы, понял, только вот мне что-то не понятно как у органов госбезопасности появился интерес к этому делу? Что тут такого, что может заинтересовать органы безопасности. И вообще вы, по-моему, насколько я знаю. Полковник в отставке? — осторожно, но в тоже время как-то ехидно спросил Нелюбкин.

— Это закрытая информация. Вам не нужно уточнять подробности. Если вы не доверяете моему удостоверению, советую позвонить в краевое управление и навести справки в отношении меня, — ледяным тоном ответил Маленький.

— Да, что вы! Что вы! Какие там справки. Я вам доверяю. Вам и вашим людям и тем более вашему удостоверению. Но все же… мне не понятно, что именно заинтересовало в этом деле, органы госбезопасности. Рядовое бытовое дело. Каких тысячи, поверьте. Ту нет ничего такого, этот Щукин уж точно не враг народа… От этих слов Маленький вздрогнул, он напрягся и тяжело вздохнув, процедил:

— Что вы можете знать о врагах народа?! Вы, что с ними работали?

— Да нет, нет,… упаси Господь,… - немного испугался Нелюбкин, он понял, что зря назвал Щукина «врагом народа».

— А если нет, так попрошу выбирать выражения, мы с вами не у вас на кухне за бутылкой…

— Извините…

— А, что касается Щукина,… так он имел контакты с иностранцами,… а вам ясно, что такое контакты с иностранцами?

— Ясно, но он поэт и драматург, он неизбежно должен был общаться с иностранцами и, что такого…