Падшие в небеса. 1997 год

— Вот, приехал посоветоваться, — мужчина перекрестился и, расстегнув куртку, достал из за пазухи бумажный сверток. — Вот тут немного денег. Я вижу, вы скоро переезжать в отремонтированный храм будете. Может, вот понадобиться. На свечи и еще на что там? Отец Андрей взял сверток и покраснел. Ему показалось, он опять совершил грех. Конечно, он взял эти деньги на храм. Но он взял эти деньги от человека, который его настораживал. Отец Андрей боялся, что это «грязные и плохие» деньги. Деньги, заработанные на грехе. «А в принципе все деньги заработаны на грехе! Люди, миряне, они все грешники! И если так рассуждать, то вообще нельзя с ними общаться, а мне надо и на бензин где деньги брать-то? Поедешь в дальнюю деревню ребенка крестить так и траты, ой какие?! Что вообще не ездить теперь, они ведь ждут тебя. Они ведь хотят к Богу прикоснуться некоторые с чистым сердцем!» — успокоил сам себя священник.

— Вы отец Андрей выслушаете меня? Где мы можем с вами поговорить?

— А пойдем ко мне в светелку. Там нам никто не помешает. В маленькой комнате было чисто убрано. У небольшого окна стоял стол, и два стула, в углу иконы с образами, у стены напротив небольшой резной буфетик, в нем чашки и фарфоровый чайничек. На столе чистая белая скатерка и маленький пузатый самовар. Его медные бока начищены до блеска. Из кривого краника уныло и ритмично капает вода в подставленное блюдце. Отец Андрей сел на один из стульев и кивнул рукой на второй. Гость, переминаясь с ноги на ногу, в нерешительности застыл.

— Садитесь, садитесь. Сейчас чая попьем. Я уже распорядился, — радушно сказал отец Андрей.

— Спасибо, я вообще-то приехал сюда не чаи распевать. Дело посерьезней батюшка.

— Всякое дело серьезное, сын мой. Нет таких дел на свете, что бы они несерьезными были. Так уж Господь придумал. И это все люди сами себя внушают, что есть дела несерьезные, мол, на них сильно не надо внимания обращать. Ан, нет, сын мой все серьезно.

— Хм, батюшка, а как же, например азартные игры? Это что, тоже серьезно? Это же грех! — гость медленно присел на стул напротив.

— Ты прав, это грех потому и серьезно. К играм серьезно относиться надо, а не как к мимолетному увлечению. Кто несерьезно относится тот и попадается на этот крючок, что сатана расставил. Вот тебе и хороший пример.

— Ловко вы батюшка как из любой ситуации выходите. Вам бы в политику, — ухмыльнулся незнакомец.

— Нет, сын мой. К политике тоже серьезно относиться надо. Политика это тоже грех. Всякий политик лгун, а ложь она опасней других грехов будет.

— Ну, вы скажите батюшка, уж всякий, уж что, по-вашему, нет честных политиков?

— А ты их знаешь? Гость задумался. Он покачал головой и тяжело вздохнул, отец Андрей, видя его неуверенность, добавил:

— Нет таких, по сути. Всякий человек приходящий в политику в первую очередь власти хочет. Они, кто в политику идут, изначально на власть рассчитывают, что бы выше над людьми быть. Что править ими. А это уже грех. Выше людей только Господь наш!

— Как вы мрачно о политиках-то батюшка. Но я не согласен с вами, есть люди и с чистой совестью и с благими намереями помочь другим людям.

— Да уж,… благими намереями… сам знаешь что дальше. Но ладно, давай уж о твоей теме. Что привело сегодня тебя? Опять мучаешься?

— Да батюшка. В сомнениях я весь. В последнее время очень плохо мне на душе. Очень плохо.

— Что случилось? Мы вроде с тобой, когда последний раз расставались, все обговорили и грехи твои хоть и тяжелы были, но замолили. Молился я за тебя, как и обещал. А теперь, что теперь?

— Вернулось все. Опять меня вернуть хотят. В грех опять окунуть собираются. Отец Андрей задумался. Прошлый раз этот человек говорил ему очень страшные вещи, они буквально шокировали священника, и он даже хотел взять на себя грех и пойти в милицию и все рассказать. Но потом пересилил в себе людской страх и, помня о тайне исповеди, на поход к представителям грешной мирской власти как он считал — не решился. И вот опять, этот человек хочет рассказать ему о новом страшном, о себе! Слушать или нет?

— Вы батюшка я вижу, тоже пугаетесь моих слов? Могу ли я вам довериться или для вас это тоже испытание будет? Отец Андрей ответил не сразу. Он молчал и смотрел в лицо этому человеку. Обычное русское лицо, чисто выбритые щеки серые глаза и нос немного картошкой.

В это время в светелку вошла женщина в длинной юбке и с платком на голове. Она заботливо поставила на стол чашки и налила в них заварки из маленького фарфорового чайника. Затем засуетилась и достала из буфета вазу с печеньем и конфетами. Перекрестившись, женщина тихо вышла. Отец Андрей подставил под краник самовара свою чашку и налил кипяток.

— Наливай чай, сын мой. Чай вкусный.

— Вы так и не ответили мне. Ушли от ответа, — тихо спросил гость. Отец Андрей отхлебнул чай из чашки и, прищурив глаз, медленно сказал:

— Вы люди думаете, все так просто. Пришел в церковь, денег принес. О грехах покаялся и все. Господь он добрый, все простит! Да, он добрый,… но и человек мучиться должен за грехи свои. Мучиться и осознавать. А иначе не какого искупления не будет.