Падший

Упираюсь руками в его широкую грудь, стараясь хотя бы на сантиметр сдвинуть этот массивный шкаф. Но это всё равно что пытаться сдвинуть с места гору — проще переместить целый дом, чем эту гору мышц.

— Ты такая милая!

Что происходит дальше, сама не могу объяснить, но, боже мой, как же он искусно целуется. Его губы, одновременно грубые и нежные, мгновенно накрывают мои, унося всякое желание сопротивляться.

Сердце замирает в ожидании. Я потерялась в его ласковом плену, в котором реальность исчезает и лишь мы остаемся, слитыми воедино.

Безмолвный крик души находит утешение в этом мгновении, и в нем есть всё — и нежность, и страсть, и настоящая близость. Уже не хочу понимать, как это возможно; мне просто нужно быть здесь и сейчас, в его объятиях, забыв обо всём, что существует вне этих чарующих губ.

* * *

— Признайся, тебе это понравилось, — обращаюсь я к своему отражению, не прекращая в сотый раз тщетную рутину чистки зубов.

Мне не просто понравилось — я была готова растечься лужицей у его ног, утопая в том мгновении. Вглядываясь в собственные глаза, чувствую, как горит внутри неутолимая жажда и прокатывается приятная волна нежности. Этот волшебный миг, когда мир вокруг растворяется, а остается лишь всеобъемлющее чувство восхищения, окутывает меня, как теплое одеяло.

Но как же всё изменилось? В тот момент, когда я вернулась в реальность, мысли о его губах, о том, как они ловко обвивали меня, стали смешиваться с тревогой. Вроде бы я ненавидела его поведение, эти его тёмные глаза, полные угрозы, а сейчас сидела, сгорая от стыда и желания.

Просто не могу позволить себе увлечься этим нахалом — он же просто играет, я для него развлечение, за которое мне не стоит платить эмоциональной ценой.

Вспоминая ту сцену в кафе, невольно думала: а может быть, это только начало? Возможно, под его жестоким внешним обликом скрывается нечто большее. Инстинкты вопили об опасности, но сердце тревожно стучало в ответ — что, если действительно готова идти на риск? Тихий шёпот интуиции кружил голову, и я не знала, откуда брать силы для решения.

— О каком риске может идти речь? Даже не думай об этом! Ты же ненавидишь мужчин, которые легкомысленно относятся к жизни, а он именно такой. Вспомни, как он пренебрежительно отзывался о рыжеволосой красавице. Поздравляю, ты заработала нервное расстройство, но зато узнала, как его зовут.

«Спокойной ночи, принцесса.»

Кто отправил это сообщение, даже сомнений не было. Смотрю на соседнюю виллу, мечтая сжечь своего нового соседа.

Глава 12

Пронзительный звонок вырвал меня из сладких объятий Морфея. Кто же решился позвонить в такой ранний час? Ах, конечно же, это мама. Даже в мыслях не осмеливаюсь поднять трубку — ведь она вновь начнёт настойчиво наставлять меня вернуться к мужу, и это вряд ли закончится чем-то добрым для моего утра.

Сознание, ещё окутанное пеленой сна, бунтует против предстоящего ливня советов и упрёков. Знаю этот ритм наизусть: вновь повествование о том, что я женщина и должна сохранить семью, о том, как важно выглядеть в глазах родственников и соседей лучшей женой.

Пожалуй, стоит оставить телефон в покое, притвориться, что мир моих сновидений зовёт меня обратно. Пусть этот звонок уйдёт в тишину, а я закрою глаза и вновь вернусь в объятия Морфея, где нет места ни заботам, ни маминому голосу. Мой собственный мир снов так и манит, в нём я — хозяйка, свободная от упрёков.

Звонок в дверь раздался, произнося свои настойчивые ноты, когда уже была на краю сладкого забвения. Кто мог так смело нарушить моё утренний сон? В моём сознании замелькала мысль игнорировать его: пусть позвонят ещё раз, поймут, что меня нет, и покинут порог. Но настойчивый звук повторился, не желая отступать, взывая к моему вниманию.

Вздохнула и уже всей глубиной души ненавидела незваного гостя, наконец, собравшись с мыслями, встала. Стало ясно, что утренняя тишина уже не вернется, и с каждым новым звуком она ускользает, как протестующий призрак.

На пороге стоял он — мужчина, которого когда-то любила, но ныне лишь воспоминание. Его присутствие вызвало бурю противоречивых чувств: с одной стороны, сердце подсказывало, что хочется его ударить, а с другой — терзало недоумение, как он оказался здесь? В его глазах читалась неуверенность, что только усиливало мое смятение.

Тем временем моя жизнь переживала настоящий аншлаг — палитра эмоций и событий. За Ником, как неприметная тень, стоял Мэтт.

«Как же жестока эта жизнь, вчера я его спасала, а сегодня, похоже, придется спасать ему», — мелькнула мысль.

— Что тебе нужно? — вырвалось у меня с внутренним гневом, словно звоночек, наполненный недовольством.

Он выглядел изможденным: темные круги, подобные теням разочарования, легли под его глазами, а взгляд утратил свою прежнюю искру.

— Нам необходимо объясниться, — произнёс он с ледяным спокойствием, словно оглашал приговор.