Падший клинок

Его глаза вспыхнули, и она улыбнулась. Он не пес, и она — не скот. Она госпожа Джульетта деи Сан Феличи ди Миллиони — племянница регента, двоюродная сестра нового герцога, крестница герцогини Алексы. Вся ее жизнь определялась связями с другими людьми.

— Скажи им, ты не смог меня отыскать.

— Я следовал за вами с той минуты, как вы сбежали.

— Почему? — девушке нужен был ответ. Только в последние полчаса ей казалось, что за ней кто-то следит. Неужели Мавр позволил ей пройти через всю Венецию, хотя мог остановить задолго до того, как она переберется на материк?

— Я надеялся, вы повернете назад.

Джульетта потерла висок. Лучше бы за ней послали молоденького офицера. Тогда она смогла бы накричать на него или очаровать, какими бы скудными ни были ее чары.

— Как я могу выйти замуж за человека, которого я никогда не встречала?

— Вы же знаете…

Джульетта топнула ножкой. Она понимала: каждая дочь — капитал. И дочери благородных родов — в большей степени, чем прочие. Но это просто… Может, она слишком начиталась поэзии. А вдруг она кому-то предназначена? Едва она задала вопрос, как уже пожалела о нем. Мавр промолчал, но презрение, мелькнувшее на его лице, говорило лучше всяких слов.

А если он живет на другом конце света или вообще еще не родился? А если умер сто лет назад? Или любит другую? Политику не интересуют девичьи фантазии. Даже фантазии принцессы.

— Позволь мне уйти, — взмолилась Джульетта.

— Госпожа моя, я не могу, — он печально покачал головой, не прекращая целиться в Джоша. — Попросите о чем-нибудь другом.

— Мне больше ничего не нужно.

Атило иль Маурос купил ей пони. Качал ее на коленях. Своими руками вырезал для нее медведя, сражающегося с лесорубом. Но он вернет ее в дом Дукале, таков его долг. Атило исполнял свой долг без страха или пристрастий. Это сделало его фаворитом прежнего герцога и принесло ему ненависть Алонцо, нового регента. Джульетта не представляла, что о нем думает тетя Алекса.

— Если ты меня любишь… — сказала она невыразительным голосом.

Господин Атило взглянул на арбалет в своей руке, потом на оборванных воришек и потянул Джульетту в сторону, подальше от их ушей, не прекращая целиться в главаря банды.

— Госпожа моя.

— Послушай меня, — ее подташнивало. Она устала, еще немного, и расплачется. — Король Янус — крестоносец. Черный крестоносец.

— Я знаю.

— А я узнала это из сплетен слуг. Они собираются выдать меня за бывшего палача, который нарушает принятые обеты бедности и целомудрия. Он позабыл об очищении страданиями. — От отвращения она скривила губы.

— Чтобы стать королем, — просто ответил Атило.

— Он чудовище.

— Джульетта… Германцы жаждут Венецию. И византийцы. Мамлюки хотят ваши колонии. Даже мой народ, мавры, будет счастлив, когда увидит, как тонет ваш флот. Король Янус был Черным совсем недолго. А нам нужен Кипр.

— Нужен? — презрительно переспросила она.

— Сила Венеции в ее торговых путях. Кипр ей необходим. И потом, тебе все равно придется выйти за кого-нибудь.

— И лучше — за него?

Мавр кивнул, и она спросила себя, видит ли он ярость в ее глазах. Злость сдерживала страх. Страх перед Черным крестоносцем.

— Мой господин, — вмешался Джош.

Атило приподнял арбалет:

— Разве я разрешал тебе говорить?

Его палец двинулся на спусковом крючке.

— Пусть говорит.

— Госпожа моя, вы не в том…

— …положении, чтобы приказывать? — горько продолжила госпожа Джульетта. Насколько она понимала, она никогда не была в таком положении. По крайней мере, со дня смерти матери. Джульетта — Миллиони. Принцесса с золотым детством. Каждый завидовал ей.

И она все отдала бы ради…

Госпожа Джульетта до крови прикусила губу. Бывали дни, когда жалость к самой себе вызывала отвращение даже у нее самой. Похоже, сегодня именно такой день.

— Давай выслушаем его, — предложила она.

Атило опустил крошечный арбалет и кивнул мальчику. Помилование, пусть и на краткий срок.

— Лучше ему сказать что-то стоящее.

— Мой господин, нам нужно уйти с улиц.

— И это все? — судя по голосу, Атило был удивлен. — Таков твой вклад в беседу? Только секунда отделяет тебя от смерти. И ты говоришь, нам следует уйти с улиц?

— Уже почти стемнело.

— Они боятся Стражи, — сказала Джульетта.

Неудивительно. «Тебя избивают, выкручивают руки, и так до тех пор, пока ты не сделаешь то, чего они хотят». Слова девочки звучали так, будто она испытала все на себе.

— Не Стражи, — отмахнулся младший мальчик. — Сейчас их уже можно не бояться. Они не выходят после темноты.

— Но они Стража.

— Подумай получше, — ответил он. — Они не связываются с тем, что выходит оттуда.

— С чем? — спросила она. Возможно, мальчик не заметил, как Атило предупреждающе нахмурился. А может, ему все равно.

— С демонами.

— Нет, — возразила его сестра. — Они чудовища.