Нарастающие крики по телевизору привлекли внимание Ксандра. Полная брюнетка подвешена на цепях в помещении, похожем на постановочный подвал. Человек в белой маске вольто её хлестал. Хреновая съемка. Крупные планы ее лица — тяжелые веки, темные круги под глазами, как будто она не спала, — показали, что она, вероятно, была под действием наркотиков. Даже резкий рывок ее головы, когда мучитель дернул ее за волосы, не удержал выражение чистого экстаза, заполнившее ее глаза.
Вот как им это сошло с рук — они сделали вид, что девушкам нравится то, что они переживают, что только заставило зрителей желать большего.
Ксандр хотел, чтобы это оттолкнуло его, как это было, когда он впервые присоединился к их команде.
Крики, просьбы о пощаде, мольбы, чтобы её отпустили, те самые звуки, которые когда-то вызывали у него тошноту, превратились в белый шум — онемение.
Она издала последний крик, прежде чем ее похититель перерезал ей горло, под лезвием брызнул фонтан алой крови.
Ксандр взял с тумбы бутылку Джека Дэниелса и выпил половину залпом.
Чтобы найти ублюдков-убийц, он научился думать, как они. В течение многих лет он тренировал свой разум, чтобы видеть, какие черты они ищут. Округлые изгибы придавали девушке по телевизору сходство с картины Микеланджело. Мясистая. В их глазах отражается обычная свинья.
Он насыпал в ладонь шесть серебряных таблеток.
Ксандр сунул все шесть в рот, залил всё виски и оттёр губы рукой.
Кинжал лежал на тумбочке, насмехаясь над ним.
Один надрез. Неземная небесная сталь могла покончить со всей болью, со всем дерьмом просмотра без каких-либо чувств и морали одним правильно нанесенным ударом. Да, его вышвырнут и оставят скитаться в аду и на земле, как тех существ, на которых он охотился.
Самоубийство было высшим грехом среди ангелов.
Однако Ксандр не мог вернуться на небеса. Не после того, что он видел. Он больше не мог. Слишком глубоко погряз в этом дерьме.
Какая-то больная часть его на самом деле начала наслаждаться этим — признание, о котором он никогда не скажет начальству. Если бы они узнали тот трепет, накрывающий его при мыслях об: убийстве человека, пытках женщин, наслаждении от вида крови и запекшейся крови оторванных конечностей от тел….
И вечные фантазии о трахе с этими суками.
Чем дольше он оставался в аду подземного мира, тем хуже становилось. Только вопрос времени, прежде чем он начнет действовать, и тогда разлетится дерьмо.
Имя Каринны ласкало его мысли.
Черт бы её побрал. Месть или нет, но мысль о другом мужчине, получающем удовольствие от этих сладостных губ, сжимала его руки в кулаки чистой боли — боли, которую он хотел бы выпустить прямо на лицо этого женатого членососа.
Ксандр спутал волосы на затылке. Это слишком. Она слишком быстро стала для него такой значимой.
Пригладив волосы, он поставил бутылку и направился в душ, стаскивая с кровати серую футболку. Вспыхнул свет, и по изношенному кафельному полу пробежал таракан. Ксандр проигнорировал его, отодвинул шторку и открыл хлипкий кран.
Сидя на коленях в центре его душевой кабинки, женщина склонила голову, не смея смотреть ему в глаза.
— Я готов. — Его невыразительный, но властный голос приказал встать.
Она поднялась на колени и достигла идеальной высоты.
Ксандр не двигался. Он склонил голову в ожидании.