Падший враг (ЛП)

— Секс — это не валюта, которой я торгую, но я ценю это предложение. Ты купил эту машину за . . . сколько? Тридцать пять тысяч? После добавления всех льгот? Ей пять лет. Я знаю модель. Автомобиль теряет семьдесят процентов своей стоимости в течение первых четырех лет. Я дам тебе десять тысяч, если ты одолжишь мне на ночь. Ты можешь забрать ее отсюда завтра утром.

— Да приятель. Верно. — Парень издевается. — И ты ожидаешь, что я поверю в это?

— Я ожидаю, что ты будешь использовать свои мозговые клетки, примешь предложение, которое бывает раз в жизни, и вызовешь себе такси, скорее раньше, чем позже.

Я не могу решить, то, что он делает, романтично, безумно, глупо или все вместе. Интересно, использовал ли Арсен грандиозные жесты на Грейс? Я решаю, что да, он это делал. Он неконформный, эклектичный человек. Затем я задаюсь вопросом, каким женихом он был для нее. Почему-то я не вижу, чтобы он переживал из-за детей так же, как Пол. Он выглядит до жути уверенным в себе и спокойным. Он не спешит размножаться, чтобы что-то доказать.

— Как ты собираешься мне платить? — спрашивает парень.

— Эппл Пей. Прямо сейчас. — Арсен поднимает телефон между ними, выгибая одну густую бровь.

— Отлично. — Парень переключает внимание с Арсена на свою девушку на пассажирском сиденье. — Извини, детка. Я делаю это для тебя. — Затем он снова поворачивается к Арсену. — Зачем ты вообще это делаешь?

— Моя спутница замерзла. — Арсен указывает на меня. Я наклоняю голову и молюсь, чтобы никто не увидел моего лица.

— Это дорогое свидание, как по мне. Лучше бы она потухла. — Парень дает Арсену свой номер телефона и выходит из машины. — Давай, детка. Я отведу тебя в "Питер Люгер". Мы закажем все закуски".

Арсен рукой дает мне знак присоединиться к нему, и мы оба садимся в БМВ. Странно находиться в чужой машине. С ароматом их дезодоранта, наполовину готовой жевательной резинкой в подстаканнике, незнакомым освежителем воздуха в форме дерева, свисающим с зеркала заднего вида.

— Ты такой неловкий, — так я благодарю Арсена, пока мы продолжаем смотреть фильм.

— Всегда пожалуйста, — щедро отвечает он, снова заставляя меня покраснеть.

— Пожалуйста, я хотела умереть.

— Да. От переохлаждения. И я собирался стать соучастником, последним человеком, который видел тебя живой.

— Я не могу тебя понять. — Я щурюсь на него. — Ты делаешь для меня хорошие вещи, но всегда ведешь себя как придурок.

Он возвращает свое внимание на экран.

— Звучит как полная противоположность твоему покойному мужу, который говорил правильные вещи, но вел себя как придурок.

Мы посмотрели уже больше половины фильма, хотя я хоть убей не могу сосредоточиться, когда Арсен снова заговорил.

— Я не понимаю. — Он бросает горсть Skittles в рот. — Героиня, по сути, преступница и девушка по вызову, а ее любовный интерес, Пол, получает деньги за секс. Что такого романтичного в этом фильме?

— Это о девушке в расцвете сил! — Я кричу. — Она пытается выжить и поддержать себя и своего брата, который находится на войне.

— . . . переспав с незнакомыми мужчинами, — заканчивает он. — Разве женщины не сжигали бюстгальтеры последние несколько десятилетий, чтобы бросить вызов таким стереотипам?

— Подожди. — Я хмурюсь, переводя на него взгляд. — Разве я не должна быть здесь ханжой?

— Если это поможет, я думаю, Пол тоже хорош. Они достойны друг друга.

— Какой Пол? — Я стреляю. — Этот или мой?

— Ах! — Он улыбается мне, и я чувствую себя прекрасной и живой под его взглядом. Как будто он итальянское солнце, питающее меня непонятным образом. — Не такая уж ты и скучная, древенщина? Ответ: оба.

— Ну... — Я заправляю прядь волос за ухо. — Женщины любят этот фильм.

— Бьюсь об заклад. — Он оглядывается вокруг нас, рассматривая въезд. Конечно же, это в основном пары, с несколькими комбо-матерями, дочерьми и подружками в машинах. — Не знаю почему, но у меня такое ощущение, что моя мама любила этот фильм. Он напоминает мне о ней.

— Любила?

— Она умерла, когда мне было шесть лет.

Я чувствую, что открыла невозможный уровень в видеоигре, и теперь мне нужно очень сконцентрироваться, чтобы пройти его. Этот мужчина никогда раньше так не открывался мне.

— Как это случилось? — Я переключаю все свое внимание на него.

— Обычный путь богатых людей. Авария на лодке. — Его челюсть подрагивает.

— Тебе не нравится говорить об этом.

— Дело не в этом. — Он проводит указательным пальцем по своей пятичасовой тени. — Я просто не привык к этому.

Он смотрит на меня со смесью благодарности и облегчения. Неужели никто не говорил с ним об этом раньше?

— Не то, чтобы это имело значение. Видимо, она ненавидела меня. Ну, мой отец утверждал, что она провела со мной в общей сложности четыре недели, пока мы оба были живы.

— А ты что думаешь? — Я спрашиваю.

Это дико, что от него ожидали, что он будет верить в худшее о своей матери. Даже если она не была лучшей мамой, зачем рассказывать своему ребенку о его покойной родительнице?