Пафнутий

Будучи медведем обстоятельным, Пафнутий подошел к человеку и посмотрел. А потом, ни слова не говоря, неуклюже перелез через свалившийся ствол дерева и лег рядом с лесничим, тесно прижавшись к нему. Густой медвежий мех окутал человека, неся живительное тепло.

Куница со своей высокой ветки видела это и не удержалась от очередного критического замечания:

— Неплохо, неплохо, но ты, Пафнутий, согреешь только одну сторону человека. Не хватает еще одного медведя, лег бы с другой стороны. Вот только в нашем лесу больше медведей нет.

— Тут бы и волки подошли, — тихонько пробурчал Пафнутий, боясь побеспокоить больного лесничего.

Все еще переживающий незаслуженную обиду Кикусь ощутил прилив мужества и, обиженно фыркнув напоследок, молча кинулся в лесную чащу. Пусть поймут, наконец, кто в лесу настоящий герой!

Куница на дереве продолжала вскрывать недостатки в спасательной работе и выискивать все новые трудности. Такая уж у нее была критическая натура. Войдя во вкус, она даже принялась предсказывать будущее. Разумеется, в черных красках.

— Не знаю, сколько он выдержит без пищи, — зловеще изрекла она. — Не знаю, доживет ли до утра.

— Да замолчи ты! — прикрикнул на вещунью лис. — И без тебя тошно.

Куница не унималась:

— Волки еще, может, к вечеру и прибегут. Волки быстро бегают. А вот бобры когда еще прибудут! Эти недотепы ведь и ходить-то толком не умеют…

— Вот сейчас стяну тебя за хвост и задам трепку, чтобы зря не болтала! — прикрикнул на куницу Ремигий. — Бобры умнее тебя, сообразят, что быстрее всего добраться до нас водным путем. Вот и доберутся по речке до озера, а оттуда не так уж и далеко.

— И все равно будут не раньше утра, не раньше утра! — стояла на своем куница. — А ты уверен, что лесничий продержится до утра?

— Не уверен, — вынужден был признаться Ремигий. — В таком случае надо бы его покормить. Вот ты этим и займись вместо того, чтобы всем настроение портить.

— Мне заняться? — удивилась куница. — Это твое дело.

— Разумеется, как что конкретное — так к Ремигию бегут. А твое дело только критиковать.

— Да ведь никто лучше тебя: не знает, чем кормить человека, — возразила куница. — Даже для себя добываешь у них пропитание.

Тут уж Ремигию пришлось признать, что куница права. Вслух он, конечно, не сознался в этом, но будучи зверем умным, не мог не согласиться с куницей — уж он-то хорошо знал, что едят люди. Нет в лесу другого зверя, который так, как он, хорошо знал привычки и повадки людей. Вот и сейчас мог бы, к примеру, сбегать и украсть из курятника яйцо. Очень подходящая пища для больного лесничего!

Не пускаясь в дискуссию с куницей, Ремигий махнул мокрым хвостом и скрылся в лесной чаще, как это только что сделали Клементина и ее сын Кикусь.

Из всех грозящих лесничему опасностей для кабанов самой понятной была голодная смерть. Они сами придавали очень большое значение проблеме питания, нередко на себе испытывали последствия голода, и поэтому их очень встревожило зловещее предсказание куницы.

— В эту пору пищи в лесу уже достаточно, — пробормотал Евдоким и спросил оказавшегося рядом Барнабу: — Как думаешь, ему бы понравилась жирная дохлая мышь?

— Спрашиваешь! А у меня тут припасен потрясающий побег тростника, — молвил ему в ответ Барнаба. — Сочный, мягонький, прямо из болота!

— Можно ему принести рыбу, — негромко отозвался Пафнутий. — Если кто-нибудь из вас сбегает на озеро к Марианне… — И все вопросительно посмотрели на куницу. Ведь это она предрекала лесничему голодную смерть.

Куница растерялась. Если честно — она понятия не имела о том, что едят люди. Как и о том, сколько лесничий сможет прожить без пищи. А свои катастрофические прогнозы высказывала просто из любви нагнетать страх и сеять панику. А звери приняли за чистую монету ее замечание и вот теперь хотели знать ее мнение. Не ответить им — значит, уронить свой авторитет, а такого куница никак не могла допустить.

И она нашла выход.

— Лучше всего принести ему все это, а он уж сам выберет, что ему по вкусу.

Вот что ответила куница, и все с ней согласились. Но прежде чем звери бросились за пищей для лесничего, из дупла на том дереве, где сидела куница, послышался голосок белки:

— Я точно знаю, что люди любят орехи. У меня немного осталось, и я могла бы спуститься и дать ему орешек, тем более что лис убежал. Но тебя, куница, я тоже боюсь. И если пообещаешь…

— Напрасно боишься, — ответила куница. — разумеется, я тебя не трону, при всех обещаю. Ситуация создалась критическая, так что спокойно спускайся со своим орехом и покорми лесничего.

Робкая белочка, держа в лапках орех, высунулась из дупла, но все еще боялась спуститься. Ничего удивительного — ведь она привыкла к тому, что куница была ее очень опасным врагом.

Тут опять послышался негромкий голос Пафнутия:

— И пусть кто-нибудь немедленно сбегает к Марианне за рыбой.

Куница вспомнила, что обещала Марианне вскоре появиться со свежими новостями, да за всеми хлопотами о лесничем забыла об обещании. Самое время его исполнить, а заодно выполнить и просьбу Пафнутия.