Паинька и Пай

Пусть единственный зритель не оценит, Лимми все сделает как надо. Помятое ведро сгодится вместо стула. Пальчиками она пошевелит. Нос Пая задергался, когда Лимми стащила сапоги, и Лимми помахала ногой над головой пса. Кажется, нюх прорезался, это вдохновило Лимми. Повернувшись спиной, она медленно потянула вниз рукав рубахи, а потом и штаны. Пай вскочил на лапы, шумно и быстро нюхая воздух.

— Ага, почуял, а то изображал из себя дохлую рыбу, — довольная Лимми встала на колени и обняла Пая за голову. Пай попятился и сел как щенок копилкой. — Нет, Пай, так дело не пойдет. Я не играю с тобой, у нас серьезное дело! Будем учиться говорить. Слышишь? Может, вспомнишь, скажешь, как тогда? Поцелуй меня, Лимми, в знак нашей дружбы.

Воспоминания хлынули потоком, браслеты, река, гостиница… Желание вернуть любимого было так велико, что Лимми особо не раздумывала, полоснула себя по руке осколком стекла и сунула под нос Паю. Пай принюхался и лизнул. Уже хорошо. Лимми вытянула лапу Пая, нашла местечко, где шерсть росла реже и сделала глубокий надрез. Поступала по наитию, слизнула капельку крови и приложила свое запястье к надрезу. Пусть их кровь перемешается. Лимми никогда не была зверем, у нее только человеческая кровь, все должно получиться.

Пай не мешал и едва ли понимал, что с ним происходит. Но оборот случился. Перед Лимми возник Пай-человек. И надо было действовать быстро, пока беспамятство не затянуло любимого обратно, потому что ошейник остался на шее Пая. Лимми потянула мужа за руку, вынуждая лечь, и навалилась сверху. Инстинкт сработал, Пай подмял под себя Лимми. Она застонала от удовольствия, выгнулась, остро чувствуя метку на спине, которая вдруг горячо запульсировала.

Лимми не услышала, как Пай зарычал, потому что ее мощно накрыло сладкой волной, прелюдия была чересчур долгой. Лопатки свело, позвоночник прострелило горячей молнией. От неожиданности, боли, восторга, распирающего ощущения и какой-то мгновенной переплавки организма Лимми взвыла и лишилась сил. Обжигающая волна из позвоночника захлестнула с головой и она отключилась.

Очнулась Лимми под утро, когда солнце первыми лучами через дверной проем припекло затылок. Тело нещадно ломило, суставы выворачивало, болела, казалось, каждая клеточка. Не открывая глаз, она захныкала как маленькая, жалуясь сама себе на боль. Влажный язык ласково прошелся по лицу, собирая слезы, и Лимми в изумлении распахнула глаза.

— Пай, ты вспомнил меня? — Лимми подскочила, забыв про боль и отчаяние. — Пай! Ты молодец!

Черный Пес тоже вскочил, норовя лизнуть Лимми еще разок. Взгляд был совсем другой, не вчерашний, а внимательный и виноватый. Лимми шмыгнула носом и прильнула к Паю. Пусть тело ноет, Лимми радовалась, что Пай очнулся, реагирует на нее, облизывает как раньше, с любовью. Это вселяло надежду. Только одними надеждами сытым не будешь, Лимми что-то должна придумать, чтобы накормить Пая. И себя.

— Пай, я найду ключ, мы эту цепь с тебя снимем. А мерзкого колдуна я на клочки порву, — Лимми торопливо одевалась. Видеть на Пае ошейник было невмоготу. — И воды сейчас тебе принесу. Только нам надо еще с тобой разговаривать и остальное тоже, понимаешь? Три раза надо. Тогда заклятие перестанет действовать.

Лимми даже не покраснела, говоря о близости. После вчерашнего дня все границы приличного и неприличного, стыдного и бессовестного, запретного и дозволенного стерлись. Она чувствовала себя иначе, может, заболела? Спала же на голой земле, не в мягкой кровати под теплым одеялом. Ее стали напрягать запахи. Тошнило от прокисшей еды в миске, от прелой соломы и полусгнившей упряжи, развешанной по стенам. Надо бы тут навести порядок.

Лизнув Пая в мокрый нос, Лимми выскочила из сарая. Пахло все, трава под росой, хвоя на тропинке, еще много чего-то непонятного. Лавина звуков и запахов обрушилась на Лимми. Она замерла, принюхиваясь, узнавая мир по-новому. Сбегала за водой, выкинула в крапивные заросли все, что воняло, напоила Пая, постоянно приглядываясь, как тот себя чувствует. Не ушел ли разум из взгляда, узнает ли он Лимми, рад ли ей.

— Я пойду на разведку и найду ранец с едой, ты не скучай и не думай, что я тебя бросила. Нет, лучше скучай, — Лимми неожиданно для себя куснула Пая за ухо. Пай заморгал, он вряд ли ожидал такого от Лимми. Боднул головой в знак понимания.

Лимми, крадучись, обошла избушку. Она не может рисковать, отвечает за Пая. Ранец нашелся быстро, он валялся на том же месте, где Гилдерин набросил на Пая заколдованную сеть. Припасы сохранились, никто их не тронул. Лимми вздохнула облегченно. Пару дней они с Паем продержатся, а потом убегут. Мама их спрячет, она обещала. И отец тоже не будет злиться, Лимми объяснит ему, что это Гилдерин натравливал его на Пая. Все будет хорошо.