Пахарь

— Умеет и может, но в постоянной спешке сознательно чего-то не исполняет. Сознательно сужает круг своих обязанностей. Я знаю, как ты поступаешь с такими. Но скажи сам… — Я вспомнила лотки, которые рассыпались после стокилометрового пути, и новые чиройлиерские кварталы, на которые не хотелось смотреть. Мы оттеснили качество куда-то на задворки, а первое место отдали гонке, темпам, валу.

— Знаешь, перевоспитанием я все-таки занимаюсь мало.

— Ты стремишься переложить эту нелегкую и совсем не почетную обязанность на других. В трудовой книжке уволившегося по собственному желанию не ставишь уведомление далекому кадровику, который примет от тебя драгоценную эстафету: «Внимание! Халтурщик!» Пусть рвача раскусывают опять и опять и гонят, как перекати-поле. А ты поставь такого землю копать. И сделай это на законном основании, наказав за брак, за прогулы, за появление на работе в нетрезвом состоянии. Не увольняй, не выпроваживай нерадивца на все четыре стороны, чтобы он и дальше, безнаказанный, глумился над обществом, рассыпая по стране образцы откровенной халтуры, получая за нее по высоким тарифам. А переводи на самую тяжелую и непрестижную работу. И плати минимум. Рубль прекрасно воспитывает, если его правильно потреблять.

— Я не умею унижать.

— Наказание не есть унижение. Брак и плохая работа в сто раз унизительнее. Каков привет, таким должен быть и ответ. Нет, с недобросовестностью нам к работе грамотной и культурной не прийти. А для этого нужно одно: строже, жестче требовать. Воздействовать, бороться, а не закрывать глаза.

— Согласен, негоже либеральничать с представителями разного человеческого негабарита, громко именующими себя рабочим классом. Я и так много этого сырого материала довожу до кондиции, — заявил Дима. — В моих хороших бригадах разве мало людей с исковерканными судьбами и с не совсем советским отношением к социалистической собственности подтянулись, пересмотрели свое отношение к жизни, встали, как говорится, на путь праведный? Был какой-нибудь слюнтяй, и перекати-поле, и гуляка, и несун, а стал мастер, и сажают его теперь не куда-нибудь, а в президиум. Бригада, в которой ценят порядок, такого или перевоспитает, или выкинет из своих рядов — все это без ненужного цацканья, без показного человеколюбия. Вспомни, сколько раз с тобой было: ты требуешь — и добиваешься, молчишь — и тебе садятся на шею. Обещают, но забывают выполнить обещанное. Или просто нагло врут.

— Ты говоришь о требовательности одних людей к другим. О требовательности начальника к подчиненным, подчиненных к начальнику. Но есть еще изначальная требовательность, идущая из глубин человеческого естества — требовательность к себе, которую мы именуем добросовестностью. Если все время строго спрашивать будет кто-то, а твоя совесть будет помалкивать и дурное не пробудит ее к отпору, ничего путного мы не добьемся. Критика и самокритика — вот великая составляющая гармонично развитой личности.

— Честный человек всегда самокритичен. Он и сам плохо не поступит, и не пройдет мимо чужих недостатков.

— О! Как раз за это он частенько бывает бит.

— Ну и что? Это только укрепляет его принципы.

— Мы вернулись к первому кругу разговора. Рабочая эстафета учит взыскательности?

— Еще как!

— Те мероприятия, которые вы у себя в тресте проводите по укреплению трудовой дисциплины и усилению контроля исполнения, воспитывают взыскательность?

— Так точно, командир!

— Не я командир, а ты командир, и свои прозвища на меня не вешай. Еще ты блин горелый! Кто, кроме тебя, додумался бы провести производственное совещание в супружеской постели!

— Ты первая! Ты сказала: «Не молчи, поделись мнением». Я поделился своим, ты поделилась своим. Оконтурили мы с тобой проблему, а она почти необъятная. Дальше что? Решать ее надо. В меру сил я решаю. Ты, я знаю, тоже шла этой дорогой, но потом свернула на более спокойную. А жизнь что показывает? Жизнь не устает напоминать: того, что я, ты, третий, десятый делают в этом направлении, мало, пока одиннадцатый и двенадцатый спокойно взирают, как мы кипим. Это проблема для всех, и решать ее надо всем миром. На издержки пойти, на временное отступление в количестве с непременным выигрышем в качестве. Ситуации тут могут быть разные, но конечная цель все время должна быть ясной и четкой, должна как бы возвышаться на пьедестале. Чтобы все ее видели и все к ней стремились. Я тебе такой пример приведу. К бетону мы предъявляем много требований: и водонепроницаемость должна быть заданная, и морозостойкость, и прочность. Но все эти требования выполняются автоматически, если мы добиваемся одного — высокой плотности. Так и тут. Научимся работать грамотно, культурно и честно — столько зайцев ухлопаем этим прицельным выстрелом! Тогда твори, выдумывай, пробуй в сплоченной среде товарищей-единомышленников, в обстановке искренней заинтересованности в успехе!

— Какой заинтересованности? — спросила я. — Материальной?

— И моральной. — Он не принял иронии.