Палач

– Нам нужно держаться вместе!

– Бакстер, – вздохнул он, когда пол у них под ногами завибрировал от подъехавшего к платформе поезда, готового отвезти пассажиров на север города, – доверьтесь мне. Я должен быть там. Туда всего лишь три остановки. Я вернусь вовремя.

Агент взял пальто.

Эмили схватила его за рукав.

– Вы никуда не пойдете! – сказала она.

– Вы мне не начальник, – напомнил он и вырвался, оставив в ее руках пальто.

– Руш! – заорала Бакстер и бросилась за ним по переходу к другой платформе.

Он запрыгнул в вагон, и двери за ним тут же закрылись, Эмили опоздала на какую-то долю секунды.

– Руш! – снова заорала она, когда состав двинулся с места.

Стоя по ту сторону стекла, агент с извиняющимся видом помахал ей рукой. Она в отчаянии швырнула на пол его пальто.

– Руш! Проклятье!

Изучив подробности трагической истории Китона и присланные Блейком документы, Бакстер поручила технарям сообщить членам ее команды подробности и разослать фотографии Китона, присовокупив к ним и семейный снимок, на котором все блаженно улыбались, даже не догадываясь, какие беды ждут их впереди.

– Совсем как Руш, – пробормотала она и покачала головой.

Точнее, он был таким, каким мог бы стать и Руш. Истории этих двух людей были обезоруживающе похожи, вплоть до религиозных устремлений, однако если Китон позволил злобе и ненависти его поглотить, то Руш направил всю отрицательную энергию на то, чтобы помогать людям.

Эмили улыбнулась – возможно, он все-таки не случайно снова оказался на этой платформе.

Руш вышел на станции «Бейкер-стрит». В пути он получил снимки троих подозреваемых. Сжимая в руке телефон, чтобы иметь возможность в любое мгновение на них глянуть, он пошел вперед, ориентируясь на черно-желтые надписи «Выход».

– Бакстер, вы меня слышите?

– Да.

Тон у нее был крайне недовольный.

– Я на станции «Бейкер-стрит», направляюсь к выходу, чтобы перехватить там подозреваемых. Буду действовать в тесном контакте с центральным командным пунктом, не забывая держать в курсе и вас.

– Отлично.

Он взбежал по ленте эскалатора и прошел через турникет. Толпа пассажиров, возвращающихся после работы домой, вынесла его на мостовую. На входе в станцию царил хаос, в многолюдном вестибюле сражались за жизненное пространство торговец журналами «Биг Ишю», слащавый уличный музыкант и жалкого вида бомж с еще более жалким псом.

Руш встал у стены, выходящей на запруженную автомобилями дорогу, переключил рацию на канал связи ФБР и услышал в наушнике самый конец какого-то сообщения.

– Это Руш. Я занял позицию у входа. В мое отсутствие ничего не случилось?

– Подозреваемый Брукс задержан, – проинформировал его женский голос.

– Значит, осталось девять, – прошептал он про себя.

Потом полистал на телефоне фотографии, чтобы понять, какое лицо теперь можно забыть. После чего поднял глаза и посмотрел на бесконечную вереницу стекавшихся со всех сторон к станции людей, черты которых скрывались под шапками, капюшонами и зонтами.

– Группа быстрого реагирования будет через минуту, – продолжала женщина. – Двое ваших подопечных вот-вот появятся.

Руш всмотрелся в лица, мелькавшие в пятнах света, и одно из них узнал.

– Вижу толстяка, – сказал он.

– Ричард Олдхем, – поправил его наушник.

Руш схватился за рукоятку пистолета.

– Иду на перехват.

Он на долю секунды задержался, выискивая просвет в плотном человеческом потоке, и вдруг увидел второго подозреваемого, подходившего с противоположной стороны.

– Черт! Наблюдаю второго, – произнес он и бросил взгляд на подопечных, явно двигавшихся навстречу друг другу. – Подкрепление далеко?

– Сорок пять секунд.

– Если пойду за одним, то наверняка потеряю второго, – сказал он.

Теперь ему даже не надо было поворачивать голову, чтобы держать их одновременно в поле зрения.

– Сорок секунд.

Подозреваемые явно не были знакомы. Они прошли в паре метров друг от друга, каждый из них бегло глянул на другого и вошел на станцию.

– Иду за ними, – сообщил он на центральный командный пункт и, не теряя из виду повернувших направо подопечных, заскользил в толпе, месившей грязную кашу на желтоватом полу. – Подозреваемые направляются на линию «Бейкерлу» и выходят на платформу в сторону «Пикадилли», – доложил Руш, ринувшись вниз по эскалатору. – Состав подходит!

Окружающие это тоже увидели. Когда двери вагонов разъехались в стороны и выпустили наружу поток пассажиров, чтобы тут же впустить обратно другой, агента окружил топот ног. Расталкивая толпу, он бросился вперед, подбежал к вагону только когда металлические створки уже закрылись, но облегченно увидел, что оба его подопечных по-прежнему стоят на платформе.

– Подозреваемые не сели, – тихо произнес он, глядя, как каждый клочок пространства платформы заполняется людьми, – имейте в виду, у одного из них большой рюкзак.

Руш силился понять, почему обе Куклы по собственной воле отложили свою поездку. И только в этот момент увидел на скамье взъерошенную женщину, тоже не предпринимавшую попыток сесть в поезд.