Палач Императора

– Кстати – постарайтесь оградить свою дочь от участия в антигосударственной деятельности, Бейл. Вам ведь отлично известно, что может случиться. Особенно учитывая, какие персоны вовлечены во всё это.

И, не дожидаясь ответа Органы, я быстрым шагом покинул его рабочий ангар… тьфу ты! То есть, кабинет.

Глава 18.

Настроение у меня было не сказать, чтобы очень. Короткая схватка с Оби Ваном тому отнюдь не способствовала. У меня складывалось впечатление, что старый магистр специально организовал нашу встречу на Алдераане, только вот зачем ему это понадобилось? Стать Призраком в Силе? Но для чего? Воистину, джедаи со своими заморочками могли довести любой мозг до состояния кипения. Зачем им понадобилось всё так усложнять? Затем, что ли, чтобы всё окончательно запутать? Почему нельзя было соблюдать простое равновесие Силы, вместо того, чтобы на протяжении тысячелетий резаться с последователями Тёмной Стороны?

Сигнал входящего вызова, раздавшийся от вмонтированного в бронекостюм комлинка, прервал мои размышления. Я едва успел включить устройство, как в возникшем виртуальном окне проявилось изображение головы Уилхаффа Таркина.

– Вейдер – если вы закончили свои дела на Алдераане, было бы очень неплохо, если бы вы вернулись на «Звезду Смерти»! – на одном дыхании выпалил гранд-мофф. – Здесь, знаете ли, есть чем заняться! Особенно сейчас!

– Что за тон вы себе позволяете, Таркин? – надменно произнёс я, продолжая идти по коридорам Королевского Дворца. – Что там ещё у вас стряслось?

– У меня, – гранд-мофф выделил данное местоимение, – ничего не случилось. Случилось у вас.

– И что же случилось у меня? – в свою очередь, я тоже выделил «меня» особой интонацией.

– Побег заключённого, вернее – заключённой! И нарушение правил безопасности космических полётов!

Так, значит, наша принцесса всё же решила свою проблему таким образом. Хорошо, это как раз согласуется с моим планом. А что там с безопасностью полётов? Об этом я и поинтересовался у Таркина.

– Захваченный нами кореллианский грузовой корабль «Тысячелетний Сокол» покинул причальный ангар станции в нарушение всех мыслимых норм безопасности! – выпалил Таркин, при этом отчего-то победно посмотрев на меня. – Как вы это объясните, Вейдер? Как так получилось, что принцесса Органа сумела сбежать из тюремного блока и пробраться на борт грузовоза? Почему фактически арестованный звездолёт…

– Таркин – я ничего не собираюсь вам объяснять, – невозмутимо отозвался я. – Или вы полагаете, что я вездесущ и за всеми должен носиться и носы вытирать? Кто, как вы полагаете, в моё отсутствие на борту станции должен блюсти порядок? Вы. Вы его блюдёте? Нет. Так чего же вы от меня хотите?

– Но…

– По-вашему, звездолёт, на корпусе которого установлен гипертрейсер, куда-то способен подеваться в этой галактике?

– Установлен что? – переспросил меня гранд-мофф.

– Гипертрейсер. Таркин, – я недовольно поморщился, – вместо того, чтобы спорить со мной, лучше осведомитесь у операторов, получают ли они сигнал от следящего устройства. У меня всё.

Я отключил комлинк и покачал головой, продолжая двигаться к выходу из дворца. Да, Таркин становится всё более непредсказуемым, а значит – теоретически опасным для Империи. Ну, это дело поправимое, в общем-то.

Стоявшие по обе стороны от парадного входа во дворец гвардейцы боязливо покосились на меня, а штурмовики Брекенриджа решительно оттёрли их в сторону.

– Лейтенант Брекенридж! – я, неожиданно для дантуинца, остановился на мраморных плитах мостовой.

– Сэр? – офицер-штурмовик внимательно посмотрел на меня.

– Отправляйтесь обратно и арестуйте председателя правительства Алдераана Бейла Престора Органу. Обвинение – пособничество террористической организации и участие в антигосударственном заговоре. Охраняйте его до прибытия тюремного транспорта. С местными властями я сам свяжусь. И доказательства его антигосударственной деятельности предоставлю. – Я властно кивнул Брекенриджу. – Выполняйте, лейтенант.

– Слушаюсь, сэр. – Брекенридж по-военному чётко отсалютовал и жестом приказал своим бойцам следовать за ним. Я усмехнулся. Очень сильно ошибался Бейл, полагая, что я всего лишь пожурю его за его «художества». Антигосударственная деятельность во все времена являлась одним из тягчайших преступлений и оставлять деятельность председателя правительства Алдераана без последствий я не собирался. Пусть это будет ему хорошим уроком.