Палач (СИ)

   Я проводил глазами сгорбленную спину со следами старых шрамов, отметил для себя дряблую кожу на боках и провисшее брюшко, но смолчал. После чего сделал несколько шагов по полутемному коридору и, остановившись на пороге указанного помещения, с некоторым недоумением оглядел захламленную кухню.

   Странно, снаружи все вроде приведено в порядок, а здесь словно стая гулей порезвилась. Грязная посуда, целыми горами громоздящаяся в раковине, усеянный мусором и осколками разбитой чашки пoл, немытое окно с посеревшими от пыли занавесками, да ещё и источающее смрад помойное ведро, которое уже давно следовало вынеcти.

   Не рискнув зайти в этот свинарник, я так и остался стоять на пороге, дожидаясь возвращения хозяина. Тот, судя по тому, как заскрипели доски на втором этаже, пошел наверх. Надеюсь, что умыться и хотя бы почистить зубы. Оттуда вскоре донесся скрип пружин, шорох белья, звонкий шлепок и хрипловатый женский голос, что-то невнятно говорящий про «небритых козлов». Вскоре после этого стукнула дверь, послышался скрип деревянных ступенек. А ещё через некоторое время из-за угла вынырнул Ларри Уоpд – все в тех же полосатых штанах, но уже в майке и в накинутом сверху драном халате,из-под кoторого выглядывали такие же драные тапочки.

   В зубах у него торчала зажженная сигарета, а сквозь дырку в кармане халата проглядывал какой-то предмет. Вероятно, амулет правды, если я правильно распознал окруживший артефакт зеленовато-красный ореол. Впрочем, заходить на кухню я все равно не стал, а лишь посторонился, пропуская хозяина,и снова занял стратегически важную позицию у двери.

   – Пить будешь? – хриплым голосом осведомился господин Уорд, подойдя к столу и подвинув к себе первую попавшуюся чашку.

   Я покачал головой: чашка была грязной, но хозяина это не смутило – вылив оттуда остатки старого пойла, он набулькал внутрь новое из стоящей рядом бутылки. После чего отошел к окну и, пыхнув табачным дымом, оперся спиной о подоконник.

   – Ну? Чего надо? - ощерился он, показав желтоватые зубы.

   Я мысленно вздохнул.

   – Десять лет назад вы работали следователем в главном Управлении столичного сыска.

   – Было такое дело. И что с того?

   – А семь с половиной лет назад уволились оттуда по состоянию здоровья…

   Уорд с мрачным видом отхлебнул из кружки.

   – Сердце подвело. Тебе-то какая разница?

   – Вы были последним, кто интересовался делом семьи де Ленур, – ровно отозвался я. – И последним, кто расписался за сохранность хранящихся там документов в журнале регистрации.

   Да, пока я искал информацию по Роберту Искадо, то очень внимательно просмотрел заодно и те самые записи, благо дело Артура де Ленур лежало в той же коробке, что и дела парочки исчезнувших светлых. Но после смерти Оливера Гидеро мной никто не интересовался. Лишь восемь лет назад в журнале регистрации однократно мелькнуло имя Ларри Уорда и все. Ну, если не считать Хокк, которая расписывалась за коробки, пока мы работали по делу умруна. И меня.

   Возникал вопрос: зачем человеку, не имевшему никакого отношения к тому расследованию, понадобилось влезать в документы уже после закрытия дела? Кто вытащил из папки несколько важных бумаг и передал их моему учителю? Наконец, кто и зачем стер данные о моем побеге из Дома милосердия и заодно представил дело так, что в нем почти не осталось упоминаний о наличии у меня темного дара?

   Признаться, я ждал разной реакции на свое сообщение, вплоть до того, что Уорд сперва поперхнется, затем поржет и, наконец, попросит меня еще раз предъявить документы. Но вот то, что полупустая кружка полетит на пол, а сам Уорд выхватит из подставки нож и почти без замаха метнет, стало для меня полной неожиданностью. Как и то, что ютившийся в его карманe амулет внезапно выстрелит очень даже приличным сгустком огня и в щепки разнесет косяк и часть стены аккурат в том месте, где только что находилась моя голова.

   Уйти на темную сторону было гораздо удобнее, чем уворачиваться от летящегo заклинания. Но, если бы я не научился делать этого быстро, одно из двух – в меня или воткнулся бы нож, который, кстати, оказался неплохо заточен,или же влетело боевое заклятье. Сейчас такими уже не пользовались – все чаще на вооружение следователям давались заклинания с большей точностью вoздействия и меньшей поражающей способностью. Но Уорд принадлежал к старой школе, поэтому и «игрушки» у него оказались довольно серьезные.

   Вынырнув из Тьмы за спиной бывшего следователя, я ударил его по пальцам, в которых успел появиться еще один нож, для верности двинул локтем по затылку, заломил руки за спину и без особых церемоний впечатал в стену, заставив захрипеть от боли. Краем глаза подметив дрожащий в двери приличных размеров тесак, мысленно похвалил бывшего коллегу за меткость, после чего спутал его простеньким удерживающим заклятьем и усадил на стоящий возле окна старенький стул, на всякий случай зафиксировав заклинание и его.

   – Ну что, колись давай, - хмыкнул я, встретив его ненавидящий взгляд. - Стоило хотя бы потянуть время, прежде чем так явно призваться в содеянном.

   – Да пошел ты!