Паладин

Мартину пришлось ожидать среди руин расположенного немного в стороне древнего храма Асклепия. От храма осталось только несколько белых колонн, живописно вписывающихся в аркады и сводчатые переходы старинного водосборника Бифезды. Некогда древние иудеи мыли здесь приведенных для жертвоприношения в храме Соломона овец, но со временем обычай забылся и это место стало называться у евреев Бейт Хисда, то есть место благодати, исцеления. Предание гласило, что порой ангелы спускаются к старому водосборнику Бифезды, и если ангел коснется воды своим крылом, то омывшийся в этих водах непременно выздоровеет. Поэтому тут всегда собиралось немало страждущих, калек и убогих. Мартин мало верил в подобное чудо; он не сводил взгляда с ученого хакима в зеленом тюрбане, который о чем-то долго разговаривал с Иосифом. Потом лекарь опустился подле носилок с Джоанной, стал осматривать неподвижную молодую женщину. Похоже, он не спешил взяться за лечение, опять о чем-то беседовал с Иосифом, а потом удалился, но через короткий промежуток времени вернулся… с монахом в островерхом капюшоне. Тот по пути вытирал руки о передник со следами крови, из чего Мартин сделал вывод, что ученый мусульманский врач решил показать раненую одному из еще остававшихся в городе госпитальеров. В том, что это госпитальер, Мартин не сомневался, хотя на темном облачении приглашенного лекаря не было обычного для иоаннитов белого креста, — не то было нынче время в Иерусалиме и знак ордена Святого Иоанна мог вызвать у правоверных мусульман отторжение. И все же ученый хаким держался с госпитальером уважительно, Мартин со своего места видел, как они о чем-то переговаривались. Что они тянут? Почему не окажут Джоанне помощь? Иосиф стоял подле них, слушал, о чем те беседуют, беспомощно разводя руками…

Терпение Мартина стало иссякать. Закутавшись почти до глаз в куфию, он приблизился и услышал последние слова мусульманского лекаря:

— Тут уже ничего не сделаешь. Остается лишь уповать на милость Аллаха. Ибо то, что идет от Аллаха, великого, милосердного и всемогущего, — воздел он руки ладонями вверх, — не может быть неправильным.

После чего мусульманский лекарь удалился в сторону медресе, а госпитальер направился к аркаде Бифезды.

— Джоанна обречена? — упавшим голосом спросил Мартин.

Иосиф взял его руку в свои.

— Не стоит отчаиваться, друг мой. И ученый хаким, и госпитальер считают, что я сделал все возможное для леди. И оба убеждены, что не следует лишний раз тревожить ее рану и менять повязки, ибо это может привести к более сильной потере крови. Джоанна ведь так слаба… Все решится после того, как она переживет ночь… если переживет. Пока же оба лекаря советуют уповать только на милость Всевышнего.

Мартин в первый миг и слова не мог сказать. Лекари отказались лечить Джоанну! И если она не выживет… Думать об этом было так страшно… так непереносимо больно! Он опять вспомнил, о чем она просила его в последний миг — позвать священника. Мартин должен выполнить ее последнюю просьбу.

Когда он отошел, сгорбившись, будто старик, Эйрик сказал Иосифу:

— Я бы не стал доверять местным госпитальерам. Смотрю, эти святоши водят тут дружбу с магометанами, и что стоит намекнуть им…

— Я тоже сказал это Мартину, но он ничего не желает слушать, — вздохнул Иосиф. И добавил с некоей обидой: — Но ведь и хаким, и госпитальер сошлись во мнении, что я сделал для раненой все необходимое, даже похвалили меня, что так своевременно оказал ей помощь. А Мартин по-прежнему не верит в мое умение врачевать.

Мартин уже и сам не знал, во что верить. Он просто догнал уходившего госпитальера, откинул покрывало с лица и признался, что и он, и раненая женщина — христиане, а затем попросил позвать к англичанке священника. Лекарь опасливо огляделся, но вопреки опасениям друзей Мартина не поспешил донести на них. Он сказал, чтобы раненую христианку устроили среди больных под арками Бифезды, пообещав, что позовет к ней брата-капеллана и тот тайно проведет обряд елеопомазания над недужной. Если же она придет в себя, то получит и возможность исповедаться перед смертью.

Перед смертью… Эта фраза окончательно подточила силы Мартина. И после того как Джоанну устроили в одной из ниш переходов Бифезды, он просто сидел подле нее, опустошенный и подавленный, и смотрел на любимую, ни во что не веря, ни на что не надеясь.