Палатки в степи

- «Где, где»!-вспылил Сеня.-А на пойме! Какие там пастбища! А на Черном озере! Рот где травостой… Да, в конце концов, если мы на двух гектарах кукурузу посеем, больше кормов будет, чем на всех этих сорока. Сена-то здесь кот наплакал. Сколько мы здесь накосили? От силы два центнера с гектара.

Старик усмехнулся.

- Вы - два, что верно, то верно! А можно было три, не меньше!

- Пусть три… Пятнадцать тонн с сорока гектаров - вот так рекорд! И то нынче травостой - давно такого не было. А кукурузной массы мы в любой год худо-бедно десять тонн с каждого гектара возьмем. Десять тонн! И еще зерно…

Старик метнул быстрый взгляд на гостей, словно проверяя, какое впечатление произвели на них Сенины подсчеты. Затем глаза его потускнели, на лице появилось выражение безразличия и скуки. Он притворно зевнул, широко раскрывая беззубый рот.

- Мне что, человек я маленький… Приказано - выполняю.

- Ну вот, толкуй тут с ним! - выкрикнул с сердцем Сеня.

- В район надо сообщить, - заговорил молчавший все время Челмодеев. - Там вашему Глаголеву разъяснят… Разъяснят, - многозначительно повторил он.

- Поздно, - вздохнул Сеня. - В район раньше надо было обращаться. Пока разберутся - глядишь, уже уборка. Целину поднимать будет нельзя. Глаголеву, конечно, попадет, но ведь луг так и останется невспаханным.

- Почему же вы до сих пор молчали?

Сеня хмыкнул:

- Почему? Да потому, что перехитрил нас Глаголев. Кто знал, что дело так повернется? Ведь луг-то колхозное собрание еще весной решило вспахать. Проголосовали, записали, все честь честью. Глаголев тогда молчал. Да и когда председатель на учебу уехал, он тоже сразу в открытую не пошел. Мы ему говорим, что луг пахать пора, а он: «Конечно, конечно… Вот уберем там сено…» А сам косцов на луг не слал. Нарочно тянул - это мы потом поняли. Ждали-ждали и наконец сами скосили - не пропадать же сену! В субботу выехали пахать. Так Глаголев нам воды прислать «забыл». Сами наладили водоснабжение. Тут-то Глаголев и раскрыл карты. Прислал к нам сюда вот этого, - кивнул он на старика, - полпреда своего. Лягу, говорит, под трактор, а пахать луг не дам… У-у, консерваторы! Против воли колхозников идете… Смотрите, доиграетесь!..

Наступила неловкая тишина. Ребята посидели немного, покурили молча.

- Ну ладно, - поднялся наконец Ваня. - Пора нам на отдых. Утро, говорят, вечера мудренее. Может, ваш заместитель за ум возьмется.

- Дождешься!.. Упрямый он…

На следующий день совхозные трактористы приступили к работе чуть свет. За рощей все было тихо. Лишь один раз взревел мотор, погрохотал немного и снова замолк.

«Наверно, счетовод под трактор лег, - подумал Дима.- «Микроб ЦБ», - вспомнил он и улыбнулся.

К полудню работа была закончена. Ребята привели трактора к палатке, выстроили в ряд.

Решили после обеда возвращаться домой. Но только сели обедать, как из-за рощицы появилась целая делегация: двое уже знакомых эмтээсовских трактористов л высокая, полная девушка с коротко остриженными темными волосами и энергичным крутым подбородком. Одной рукой она вела велосипед.

Ваня поднялся навстречу гостям:

- Покушайте с нами.

- Спасибо, недосуг. Дело к вам есть, - сказал Сеня, тоже входивший в состав «делегации». - Говори ты, что-ли! - Он подтолкнул локтем девушку и пояснил: - Это Галя Савчук, наш агроном, комсомольский секретарь колхоза, член правления…

- Чинов-то сколько! - рассмеялась девушка. От уголков ее глаз к вискам побежали лукавые морщинки. И сразу она посерьезнела: - Помогите, товарищи, луг вспахать. Тут работы всего часов на восемь. Колхозники вам спасибо скажут. А директор эмтээс с вашим директором договорится.

- Очень просим, - вставил Сеня. - Сорок гектаров. Хорошая землица. Жалко бросать из-за какого-то Глаголева.

- Да-а, это дело сложное, - покачал головой Ваня и обратился к ребятам: - Как вы думаете?

Тракторист Лева Белевич медленно прищурил один глаз, потом другой - так он делал раньше, когда ровнял волосы на висках клиента.

- Выручать,-лаконично сказал он и сделал движение, словно взмахнул остро отточенной бритвой.

- А я не хочу! - поднялся с земли его прицепщик, белобрысый паренек с выгоревшими бровями и красным, облупленным носом. У него была смешная фамилия - Шуба. - Хватит, наработался! Пусть сами свою работу делают. А то на чужом горбу в ран…

- Что ты говоришь. Шуба! - спокойно произнес Дима: неудобно ругаться при чужих. - Ты ведь знаешь, какое у них положение. Я думаю, наш долг…

- А я не комсомолец, никаких у меня долгов нет… Словом, не хочу.

Шуба повернулся и, ни на кого не глядя, с независимым видом пошел к палатке.

- Как же я без прицепщика? - Лева растерянно развел руками.

- Я пойду на прицеп, - вдруг сказала повариха Оля. - Уж как Шуба работал, во всяком случае смогу.

Трудовым энтузиазмом Шуба действительно не отличался. Карикатуры на него появлялись чуть ли не в каждом номере совхозной стенной газеты.

- Правильно! - воскликнул Ваня. - Так и сделаем. Ты, Оля, на прицеп, а Шуба пусть обед варит.

Ребята расхохотались…