Палаццо Форли

— Га!.. — сказал командор злобно, — вот наконец доказательство твоего пронырства, змея, которую я согревал в моей груди!.. Прекрасно! двойное существо о двух совестях!.. Ионафан, между подобными тебе жидами, Марко-Антонио для правительства. Благодаря случаю, открывшему мне глаза! Считаю все между нами конченным, все отношения прекращенными!.. Не нужно мне ни твоих денег, ни пособий! Умру с голоду, скорее чем соглашусь иметь что-нибудь общее с тобою, Янусом двуликим! Никогда не увидишь ты меня под своим кровом; уходя, плюну на позорный порог твой и прокляну тебя!.. Ты пользовался моим умом, моими советами, моею осторожностью, чтобы довести планы твои до созрения, и потом, в случае успеха, удалил бы меня, бросив ничтожную подачку, как кость голодному псу, а сам воспользовался бы моим открытием и стал бы для себя самого требовать это имя и маркизство, о котором мы вместе хлопотали столько лет и которое мне, мне одному, слышишь ли?.. мне, как умнейшему и способнейшему, следует!.. Но Бог справедлив; он карает тебя собственными твоими руками, он разрушил твои нечестивые намерения — и твоя безумная оплошность была средством к тому, а орудием послужила твоя родная дочь, демон, достойный тебя!.. И командор ушел, повторяя свои угрозы. Междоусобие рассеивало сошедшихся с целью уладить мирно общее дело. Друзья расстались непримиримыми врагами… Леви встал, чтоб, в свою очередь, уйти.

— Так на чем же вы решили? — спросил он Ионафана своим тихим голосом, с невозмутимым спокойствием.

— Не я решил!.. Божья воля!.. судьбы не пересилишь, — я должен уступить.

— Так вы не вступите во владение палаццо Форли? Так маркизство не предоставится командору, чтоб перейти потом ко мне?

— Ты видишь, что это уже не от меня зависит!.. я теряю больше всех!

— Так Динах будет маркизою Форли — и на ее голову обратится все, что предназначалось мне?

— Леви, не терзай меня!.. Мне и без того горько и больно… Ведь не деньги одни — тут голова моя замешана. Кто знает, как все это кончится?

— Я не упрекаю вас! вы меня приучили быть во всем покорным вашей воле; я хочу только одного — знать наверное, в чем теперь состоит эта воля… с меня довольно! Я спокоен!.. И знаю, что мне остается делать! Прощайте, падроне, спокойной ночи!

И Леви удалился мерными шагами с видом совершенной покорности…

XI. Ночные события