Палеолит СССР

Проколки (4 экз.) — разнородны, но у всех довольно четко выделяется короткое жальце (рис. 91, 44). Обращает на себя внимание листовидное острие — наконечник подтреугольных очертаний, у которого плоской вентральной ретушью подработаны острый конец и основание (рис. 91, 53). Микроорудия составляют преобладающую группу (166 экз.). Вертикальная ретушь, сильно усекающая край заготовки, почти не встречается. Обычно эти изделия обрабатывались мелкой, более или менее крутой ретушью, идущей по самой кромке. Подразделяются на чешуйки и микропластинки с ретушированными краями (136 экз., рис. 91, 37–40) и микроострия (30 экз.; рис. 91, 35, 36, 41, 42). Среди первых свыше половины (84 экз.) имеют ретушь только по одному краю. У 45 орудий отретушированы оба края. У шести из них ретушью скошен один конец. В шести случаях ретушь противолежащая, в девяти — плавно заходит на концы, образуя орудия овальных очертаний. Имеются выемчатые микроорудия (6 экз.) и одно, у которого отретуширован только конец заготовки. Микроострия делались на более правильных и удлиненных заготовках — микропластинках. Как правило, ретушь, оформляющая острие, нанесена на оба края, иногда — только у самого острого конца. Выделяются удлиненно-подтреугольные острия (227 экз.), клювовидные (7 экз.) и одно прямоугольное с косой поперечной ретушью. И по характеру заготовок, и по характерным признакам микроорудия Мураловской стоянки резко отличаются от микроинвентаря других позднепалеолитических памятников степей Северного Причерноморья.

Костяной инвентарь Мураловской стоянки представлен обломком рога благородного оленя со следами расчленения, обломком подвески из клыка лисицы-корсака и двумя фрагментами лощил из роговых пластин. Одно из них (рис. 91, 59) имеет плавный перехват, края его украшены рядами насечек, а на выпуклой поверхности имеется гравировка, которую Н.Д. Праслов и А.К. Филиппов (1967) трактуют как стилизованное изображение человека, а Г.В. Григорьева — как изображение рыбы. Второе также имеет плавный перехват и насечки по краю. На лицевой стороне выгравирован орнамент в виде узкой линии с двумя параллельными канавками по обе стороны от нее.

В культурном отношении Мураловская стоянка остается чрезвычайно своеобразным, но изолированным памятником. Некоторые отдельно взятые особенности ее индустрии находят аналогии на территории Центральной и даже Западной Европы. Так, по характеру микроорудий и сочетанию их с ладьевидными скребками Н.Д. Праслов сближает Мураловку с польской стоянкой Гура Пулавская (Праслов Н.Д., 1972). Наконечник с вентральной плоской ретушью основания и острия близок к французским протосолютрейским наконечникам. К французским же изображениям из грота Плакар тяготеет мураловская гравировка. Сравнение отдельных даже ярких, выразительных предметов, выхваченных из комплекса, — не метод для установления культурной принадлежности, генетических связей индустрии. Однако при отсутствии аналогий на сколько-нибудь близких территориях, такие параллели указывают, по крайней мере, на иное, нежели каменнобалковская культура, происхождение мураловской индустрии, на иные, помимо закавказских, истоки заселения степей Северного Причерноморья.

Иные культурные традиции обнаруживает Амвросиевна и Большая Аккаржа, материалы которой будут рассмотрены ниже. Таким образом, разнокультурность позднепалеолитических стоянок Нижнего Дона и причерноморских степей, отстаивавшаяся рядом исследователей (М.Д. Гвоздовер, Г.В. Григорьева. Г.П. Григорьев, Н.Д. Праслов), не вызывает сомнений. Их разнокультурность, однако, не исключает возможности рассмотрения этих памятников под иным углом зрения, как и того, что в этом случае разнокультурные памятники могут объединяться в общность иного плана, чем археологическая культура. В свое время П.И. Борисковский предположил, что эти памятники относятся к особой, степной зоне, которая характеризуется особыми формами хозяйства, связанными с условиями окружающей природной среды (массовая облавная охота на стада диких быков), отсутствием постоянных жилищ, распространением недолговременных охотничьих стойбищ в открытых степных пространствах, своеобразным кремневым инвентарем (Борисковский П.И., Праслов Н.Д., 1964). Против этого предположения выступили М.Д. Гвоздовер и Г.В. Григорьева. Они отмечали, что фауна ряда стоянок «степной зоны» представлена не исключительно зубром (Каменная балка I, II, Мураловка), что по имеющимся данным нельзя говорить с уверенностью об этих стоянках как о кратковременных охотничьих стойбищах: материала пока еще слишком мало для однозначных выводов, имеются факты, противоречащие предположениям П.И. Борисковского (предполагаемые жилища в Мураловке и Каменной балке II). Подчеркивалось культурное своеобразие кремневого инвентаря этих стоянок (Гвоздовер М.Д., 1964; 1967; Григорьева Г.В., 1967, 1968).