Палящее солнце Афгана

Начало июня ознаменовалось переселением третьего отделения в г.Газни на постоянное жительство. И не только этим. Еремей решил отрастить усы. Всем известно, что человек имеет свою личную судьбу. Считают, что Бог начертал ее каждому, но древние Учения, не отрицающие и почитающие Бога, говорят, что судьбу человек создает сам своими мыслями и поступками, а Бог контролирует только справедливость воздаяния, то есть, чтобы посеявший собирал именно тот урожай, который посеял. Поэтому не всегда нам понятны поступки людей. Почему один любит утренний бег, а другой – утреннюю рыбалку; Почему один любит парную баню, а друг стал «моржом». Почему один решил отпустить усы, а другой – бороду? Конечно, не случайно судьба ведет и подталкивает нас сделать то или иное. Значит для чего-то нужно походить с усами в этой жизни. Вот и у Ваханова пришла в голову мысль отпустить усы, хотя в военное время иметь их опасно. В этой развивающейся стране было понятие, что с усами ходят только начальники, которые отстреливаются в первую очередь, а как его определить, если не по усам. У афганцев усы в почете. Более девяноста процентов, их носит. Все советские переводчики из Средней Азии тоже почти все были усатые. В России у некоторых народностей еще осталась традиция этой явной принадлежности мужчин. Еремей помнит – работая в Наровчатском РОВД, частенько приходилось выгонять кочующих цыган из района, так как их появление всегда сопровождалось кражами. Но выгонишь один табор – приходит другой, и все начиналось сначала. Все лето в сражении с цыганами. Так было во всех районах, но кто-то рассказывал, за правдоподобность поручиться нельзя, что один район цыгане избегали, т.к. начальник милиции сбривал усы задержанным и отпускал. У цыган это считалось позором.

Третьему подразделению определили для жительства каменный двухэтажный дом управления финансов провинции, «мустафиат», в центре города. Вокруг дома дворик, площадью около двадцати соток, огороженный низким деревянным заборчиком. Второй этаж с момента появления «шурави» опустел, чиновники, в спешном порядке покинули его. Визуально, помещение мало чем отличается от советских чиновничьих учреждений с канцелярскими столами и стульями, за исключением, может быть, того, что стекла окон, были все в дырках от пуль. Поэтому, решено было для проживания занять первый этаж, так как здесь в стеклах пулевых отверстий меньше, а второй – использовать для боевого охранения. По сравнению с полком бытовые условия улучшились, хотя не достигли «сочинских». Конечно, назвать хорошими, было бы громко сказано. Электрический свет

слабый, в полнакала – от афганского движка с 19 вечера до 4 утра. Вечером успеваешь с трудом побриться. Воду брали из арыка, протекавшего вдоль забора. Попадая сюда, вода пересекала жилые кварталы и центр города. В ней афганцы промывают и овощи и, наверно, одежду и все остальное, да и сами раз в неделю регулярно – нижнюю часть тела. Бань у них практически нет. Поэтому воду, кишащую микробами желтухи, брюшного тифа и холеры, «кобальтеры» использовали только для технических нужд. Питьевую же – черпали из того же арыка, только выше по течению, где он выходит из кяриза и начинает свое путешествие по городу. Ездили за ней почти ежедневно с флягами на БТРе. Сюда ездить тоже было опасно – душманский угол. Народная власть посещала его только во время войсковых операций. Недалеко находились развалины двухэтажного здания – бывшего единственного кинотеатра, взорванного «духами» недавно. Ни кино, ни телевизоров, ни каких-либо развлечений. С наступлением темноты жители сидят по домам или, кто в бандах, обстреливают посты. По «водовозу» тоже раза два прошлись. Направление выстрела не определишь в жилом массиве, поэтому «делаешь» 360 градусов из крупнокалиберного. Даже случайно отстрелили собственную антенну на БТРе.

Поселились по четыре человека в комнате, которую сразу же стали тщательно обустраивать, рассчитывая дожить до окончания командировки. Прежде всего, заложили окна кирпичом на две трети таким образом, чтобы шальная пуля не могла поразить стоящего в комнате во весь рост. Набили гвоздей в стенах для автоматов, пистолетов, чтобы все было под рукой. На щитках железных кроватей – бронежилеты. Под кроватями у каждого ящики с гранатами, патроны. В полку неудобства компенсировались безопасностью, а здесь сотрудники были беззащитны с любой стороны, окруженные пустырем, садом, куда они иногда заглядывали за абрикосами, и жилыми домами. Но самое неприятное – в двухстах метрах был колодец кяриза, откуда могут выходить бандиты, минуя все охранения.

Сначала Ваханов и здесь продолжал утренние пробежки по дворику, убежденный, что только физкультура защитит от болезней, но старался каждый день менять дорожку, зная повадки душманов подкладывать мины. Осторожность никогда не бывает излишней.