Палиндром

Но хорошо, что сэр Рейнджер как забывчив, так и не злопамятлив, особенно если это напрямую касается его, и он быстро оставляется себя в сторону, с видом некоторого изумления – это для того чтобы президент не заподозрил его не в профессионализме (сэру Рейнджеру всё-таки дорога его работа, да и внуков целая куча и они все хотят вкусно есть) – озвучивает то, что выпало у президента, а не у него из памяти. – Мисс Лиза Фридрихсон, выдвигается на должность командующего флота.

Что не такое уж редкое для наших дней явление – вон сколько министров обороны в юбках ходит, и при этом не только в шотландских. Но у Мистера президента всё равно возникают вопросы по поводу её выдвижения. И, конечно, он не выражает ни малейшего сомнения в том, что она по всем своим статьям отвечает этой ключевой должности, и то, что она её заслужила, а его, как чиновника высшей категории, волнует только соблюдение всех формальностей и правил. Правда для начала, он считает нужным поинтересоваться судьбой прежнего командующего флотом, под чьей отставкой, как он видимо уже забыл, сам собственноручно, несколько дней, а может и недель назад, со словами: «К чёрту этого подстрекателя!», – поставил подпись.

– А куда прежний командующий подевался? Неужели устал от побед? – усмехнувшись, спросил сэра Рейнджера Мистер президент. Ну а сэр Рейнджер хоть и любит хорошую шутку, а тем более усмешку, но сейчас он предпочитает быть серьёзным (может он специально, ведь в таком наисерьезнейшем виде, усмешки кажутся куда как более глубокомысленней, чем они являются на самом деле). С чем он и даёт свой ответ президенту:

– Совсем потерял берега, вот и выгнали к чёрту.

Мистер президент, конечно же, по достоинству оценил скрытую в словах сэра Рейнджера иронию и, включившись в эту его игру, с серьёзным видом глядя на сэра Рейнджера, задаёт следующий вопрос. – Что, потерял классификацию? Или может быть, компас, с ударением на втором слоге? Интересно, почему у них всё не как у людей? – последний вопрос Мистер президент уже задал про себя. И вполне возможно, что президент, увлекшись там, у себя в голове, всем тем, что же не так у этих «морских волков», как у всех нормальных людей, опять напрочь бы забыл о сэре Рейнджере (в последнее время Мистер президента слишком часто начали посещать подобного рода приступы меланхолии, – к чему бы это? – обязательно поинтересовалась бы первая леди, что она и сделала), если бы сэр Рейнджер своим ответом насчёт судьбы бывшего командующего флотом, многое чего не прояснил для президента.

– Можно итак сказать. – Первая часть ответа сэра Рейнджера не предвещала ничего волнительного для президента. – Решил иметь своё независимое мнение. И пошёл в политику. – А вот от второй части ответа, стоило только сэру Рейнджеру так конкретизировать деятельность, а конкретнее сказать, опрометчивый проступок командующего флотом, которому видишь ли, надоело развалившись посиживать в капитанской рубке самого мощнейшего крейсера на планете, а захотелось протирать штаны на своей заднице в государственных палатах конгресса, где, как ему рассказывали знакомые конгрессмены, куда как занятнее и интереснее можно проводить время, президенту и взволновалось.

– Можешь не беспокоиться, – многозначительно подмигивая этому командующему флота, подливая ему в кружку крепкого напитка, приговаривал завсегдатай того пивного заведения, где они тогда-то находились и заодно находящийся в тех же близких отношениях с конгрессом, конгрессмен Вернер. – Условия там что надо. А если тебя будет мучить недостаток морской качки, то там, в кулуарах, всегда отыщутся такие заманчивые предложения, что просто закачаешься.

Ну а Мистер президент, как только услышал, что за проступок совершил этот бывший командующий флотом, так сразу же понял о ком идёт речь – о том самом гаде, о котором он и слышать и знать ничего не хочет, но знает.

– Так это же, адмирал Каналья! – президент всё же не сдержался и выразительно так, высказался. Ну а сэр Рейнджер, совсем не смущен такой эмоциональной несдержанностью президента – хотя брызгаться слюнями было необязательно. Что видимо и заставляет сэра Рейнджера, у которого и платка с собой нет, а поэтому приходится рукавом подтираться, пойти наперекор президенту.

– Адмирал Канарис. – Поправляет президента сэр Рейнджер, тем самым вызывая взгляд президентского удивления на себя. – Ты о чём там, у себя в голове, думаешь? – так и читался этот вопрос на лице президента. Ну и чтобы понять, понял ли сэр Рейнджер его послание, Мистер президент твердейшим голосом утверждает адмирала Канариса в новом для себя имени. – Каналья!

И сэр Рейнджер всё отлично понял. – Согласен. – Говорит сэр Рейнджер и тут же забывается, решив прибегнуть к дополнению. – Но… – было сказал сэр Рейнджер, как тут же был срезан президентом. – Без всяких но, Каналья! – И сэру Рейнджеру деваться некуда и он вынужден смириться, промолвив тихо: Но только не на людях.

Мистер президент, таким образом поставив точку на адмирале, переходит непосредственно к формальной стороне дела.