Палиндром

Что может быть было и так, правда только в головах всех этих романтических натур, но реальность, как правило, сурова и жестока, совсем не романтична и по большому счёту, скудна на все эти сердечности. А на самом деле, всё до банальности просто. Сэр Рейнджер достал её своими посещениями президента, а если точней, своими посещениями их президентских апартаментов в любое время и в любой час, а этот час в основном приходился на позднее и что главное, на самое неурочное время, когда первая леди после столького ожидания уже считала, что вот сейчас она точно поспит со своим, в первую очередь супругом, как вдруг опять в дверях появляется этот, что за неугомонный сэр Рейнджер. Отчего у первой леди, понятно, что из истерических соображений, не могло невольно не вырваться: «Он что, специально нам вместе спать не даёт?!». И как выяснится спустя какое-то время, эта её оговорка по Фрейду, поселившая в голове президента, получила свои ростки подтверждения.

Но на тот момент все эти истерики первой леди были встречены Мистером президентом в штыки его непробиваемого добродушного веселья. – Ну, у тебя и фантазии, дорогая. – Усмехнулся Мистер президент, пожурив под одеялом своей загребущей что ни попади рукой, такую фантазёрку, первую леди. И не дожидаясь, когда краска смущения, возникшая благодаря действию его загребущих рук, снизойдёт с её лица, снисходительно реагируя на её, как позже выяснится, дальний посыл на будущее: «Не бывает дыма без огня!», – покидает эту взволнованную леди в одиночестве, чтобы там, в соседнем кабинете, вместе с сэром Рейнджером, очень весело провести время. Тогда как первая леди, итак вся кипит от переполняющего её возбуждения, а тут из-за двери до неё доносятся все эти, до чего же противные и нет уже сил слушать, что за смешки.

И что спрашивается, может обо всём этом подумать находящаяся в полнейшем одиночестве, переполненная возбуждениями и мыслями, брошенная на произвол самой себе, приятная и очень соблазнительная во всех отношениях, не самая последняя, а чуть ли не первая леди страны. Конечно же, первое, что ей придёт на ум, так это то, что эти подлецы за дверью, смеются и потешаются над нею.

– До чего же всё-таки я ловок и хитёр. – Хватаясь за живот, чтобы слегка придержать вырывающийся из него смех, начнёт похваляться Мистер президент перед сэром Рейнджером. – Сказал своей, – президент кивнул головой в сторону спальни, – что у нас с тобой срочные дела, когда у нас с тобой совсем другой направленности дела. – Хитро подмигнул сэру Рейнджеру Мистер президент, доставая из шкафа непочатую бутылку убойного коньяка.

– Да и я не пальцем деланный. – Полностью поддерживая президента в его стремлении так радоваться за счёт первой леди, которая там, в спальне, обманутая лежит и негодует, сэр Рейнджер достаёт из одного кармана специальный самовыдвигающийся стаканчик, а из другого пакет, в котором всё что нужно для убойного погружения в себя с помощью коньяка есть. Ну а как только все первые формальности выполнены, – стаканчики наполнены, лимон нарезан и даже бутерброды лежат на столе и ждут своей участи, – то Мистер президент, прижав палец к губам, опять с дальним посылом кивает в сторону спальни и, затем тихо проговорив: «Вздрогнем», – вместе с сэром Рейнджером, не то чтобы вздрагивают, а их чуть ли не придавливает к полу под давлением опрокинутого в себя напитка из этих стаканчиков.

И они, оказавшись в таком присогнутом в коленях положении, после того как им удалось хоть немного продохнуть и сквозь набежавшие слёзы, которым придал бег выпитый ими до чего же крепкий напиток, посмотрели друг на дружку, то им так стало от души весело, что они не удержались и прыснули, правда только про себя, от смеха – этому их действию конечно содействовало то, что Мистер президент состроил такую уморительность на своём лице, с которой он, опять же с дальним посылом, кивнул в сторону спальни, где первая леди лежит и находится в полном заблуждении насчёт их действий.

Отсмеявшись так по-тихому, Мистер президент с сэром Рейнджером, чтобы придать предстоящей дискуссии большее оживление, объективизм и замативированность (кто себя таким образом мотивировал, знает, что это такое), вдогонку к первому стаканчику посылают второй, и уже только после этой крепкой подготовки, наконец, приступают к раскадровке своего окружения (это они так, по своему, называли свою кадровую политику). Где они и начинают, не взирая на лица и их должности, почём свет начинают их честить и разбирать по своим фигуральным косточках. И при этом надо заметить, что без всякого зла со своей стороны, – принятый внутрь напиток сглаживает все эти острые углы, – а очень даже смешно и забавно для их физиономий, застывших в монолите своей важности и серьёзности.