Палиндром

Ну а когда тебя схватили за горло или просто за галстук, который затянулся на вашей шее до вашей потери возможности продохнуть, а что уж говорить о том, что ваши слова в такую узкую горловую щель и не смогли бы протиснуться, то разве можно, кроме хрипов, как-то ещё ответить на этот так волнующий конгрессмена Альцгеймера вопрос. И одно только радует в этом вопросе схваченного за горло человека, так это то, что конгрессмен Альцгеймер обладал хорошей памятью – стоило ему только отпустить за горло того, кого он вздумал о себе спросить, как тут же и забывал о нём.

Ну а когда так бросает из стороны в стороны, что трудно устоять на ногах, то те люди, кто часто был подвержен приступам такого шатающего состояния, знают, что лучший выход из этого положения, это сесть за руль автомобиля. Где, как минимум, не будет видно, как тебя шатает, да и там не в пример ногам комфортнее перемещаться из одного пространства в другое. – И даже ноги не устают. – Пролетев на своём «Феррари», к примеру, 100 метров за семь секунд, не без оснований утвердит эту истину Альцгеймер. И его ноги, на всё про всё имеющие своё противоположное ему мнение, на этот раз даже в пятках не отзовутся против.

При этом переменчивость настроения продолжает сказываться на Альцгеймере, вдруг решивший сегодня прислушаться к своему первому я, кидая свои ноги из одной крайности в другую, а именно от педали тормоза к педали акселератора. Где он то вдавит в пол педаль, отвечающую за скорость его мысли, отчего не только у него мысли все собираются в кучу, там, на затылке, но и у тех, кто выехал на эту дорогу в столь для себя неурочный час, а то возьмёт и передумает вплющиваться в стену дома, и в задумчивости нажмёт на педаль тормоза, которая приведёт к остановке его мыслей, сердца и автомобиля по центру оживлённой улицы. Куда тут же сбегутся всполошенные его ездой прохожие и сзади остановившиеся водители, и начнут обвинять его в том, чего ни промилле в его крови нет.

– Да посмотрите на эту рожу не вменяемую, да он же пьян! – закричит какая-то подбежавшая тётка и, тыкая пальцем в боковое окно на Альцгеймера, начнёт всех заставлять присматриваться к этому странному типу, чья физиономия после этих напутственных слов этой тётки, начала приобретать всю ту выразительность, которая так живо выражает всю внутреннюю суть людей с нетрезвым походом к жизни. И тут уже никто и не сомневается в том, что за рулём этого дорогого кара, – по этой причине пока что Альцгеймеру сохранили в целости его лицо, а его машине все стёкла, – сидит полностью невменяемый злоумышленник, который явно не является хозяином этого автомобиля; он его с пьяни с платной парковки угнал.

– Сейчас кому надо позвоню, и выясню, чей этот автомобиль. – Подчёркивая свою важность, заявляет некто неравнодушный и начинает звонить кому надо. И он, наверное, точно дозвонился, не появись на этом месте неизвестного происшествия люди облечённые правами и обязанностями разбираться в такого рода происшествиях.

– Что тут такое происходит?! – поверх голов звучит голос взволнованного полицейского. Который не только в первый раз вышел на самостоятельное патрулирование, а и в первый раз оказался в таком огромном водовороте и сразу не разберёшь, что за события. Ну а то, что в его двух обоймах патронов кратно было меньше, чем здесь стоящих, находящихся в качестве подозреваемых людей (пока преступник не обнаружен, никого нельзя списывать со своих подозрительных счетов – так его учили), как раз и не придавало ему уверенности в своих действиях. – А если они всем скопом рванут на меня, так мне никаких патронов не хватит, чтобы отстреляться от них. – Ещё больше себя обезнадёжил полицейский и, возложив все надежды на электрошокер в кармане, который он время от времени включал, чтобы подзарядиться храбростью, принялся проталкиваться сквозь толпу к месту нахождения главного злодея.

Когда же полицейский протолкался к эпицентру происшествия, к автомобилю, то сидящий внутри автомобиля человек, ему сразу не понравился и, пожалуй, не находись он при исполнении своих служебных обязанностей, за которую ему деньги платят, то он предпочёл бы не иметь с ним никакого дела – сидит так независимо, как будто всё вокруг происходящее его не касается. Но все вокруг сейчас смотрят на полицейского и так сказать, надеются на него, спасителя. Так что у полицейского другого выхода нет, как для начала по рации сообщить диспетчеру, что он на месте и вот-вот приступит к нейтрализации преступника, после чего в ответ на вопрос о необходимости подкрепления, посмотрит на так внимательно на него смотрящих окружающих людей и с долей бахвальства ответит, что сам справится. Когда же все эти предварительные действия им выполнены, то он ещё раз окидывает взглядом онемевших от уважения к его храбрости людям и, выдохнув, делает последние пару шагов, которые разделяют его и автомобиль злодея.