Пальмы, солнце, алый снег

– Сначала я решил: нужно просто уйти. Без объяснения причин. И от Лидки, и из Генкиной фирмы. Это, наверное, было бы самым правильным – и легким – решением. Но потом я подумал: «Ведь тогда, получается, все было зря? Зря испорчен отпуск (не считать же его удавшимся, когда вместо дайвинга и флирта с местными красотками я провел время со старой, хромоногой женщиной?).

Зря испорчены отношения с Генкой… (А он, конечно, был уязвлен. Хотя сам и просил избавить его от Лидки, но, когда его жена прилепилась ко мне, словно банный лист, ему, ясное дело, стало как-то не по себе, и даже знойные красотки радовать перестали…)

И тогда я решил: нужно извлечь из сложившейся ситуации хотя бы какую-то выгоду.

И я обо всем рассказал Генке.

О наших с Лидкой разговорах. О долгих платонических прогулках по пляжу. О том, что она, похоже, в меня влюбилась. И об ее предложении – убить его и вместе править унаследованной фирмой…

Я сказал Геннадию:

– Как ты понимаешь, я мог бы просто промолчать. Или того пуще – принять Лидино предложение. Но ты, Генка, мне не просто начальник – ты мне друг. Поэтому я и признался тебе во всем. А ты уж решай сам, как тебе поступать дальше.

Генка ответил коротко:

– Лучше бы ты ее трахнул.

И тут же – он умел принимать мгновенные решения – заявил:

– Вернемся в Москву – сразу уедешь в командировку. На пару недель. Остальное тебя не касается.

И он действительно отправил меня в один из наших дальних филиалов. А когда через пару недель я вернулся, с Лидкой уже было покончено. О деталях Генка не распространялся, но, как я понял, он за большие взятки добился, чтобы ее признали невменяемой. А после надежно похоронил жену в одной из западных психиатрических клиник.

Вот, собственно, и все. Больше я о Лидке ничего не слышал, и эта история до сих пор лежит на моем сердце тяжелым камнем.

(Всхлипывает.)

Комментарий Якова Анатольевича:

– Андрей Степанович, милый, пожалуйста, успокойтесь. Все хорошо. Все правильно. И вам теперь обязательно станет легче.

Тося, официально – генеральный менеджер ресторана

Проклятые рыбы, похоже, устроили танцы. Где-то на самом дне пруда. Тусуются себе, приплясывают, а над нависшим над ними крючком только посмеиваются – как кавказцы с московской регистрацией над ментами.

Холод пробирал до костей, пальцы, хоть и в теплых перчатках, уже не шевелились. Похоже, придется с подледным ловом заканчивать, так и не дождавшись просветления.

Единственное, что поняла за эти пару ледяных часов Тося, – форсировать Андрея Степановича никак нельзя. И все ее призывные взгляды и томные касания его локтя были ошибочны. Старому хрену, видно, неинтересно, когда дичь сама в руки просится. Ему добычу выслеживать надо. Травить. Обкладывать флажками. Вон как на Ярославу облизывается, которая на него ноль внимания… Так что и ей, Тосе, нужно держать дистанцию. Холодно кривить губы. Смотреть сквозь него…

Жаль только, что времени у нее остается совсем мало. Впрочем, она всегда может применить секретное оружие . Выдумку. Талант. То, за что ей и платят такие большие деньги.

Тося с трудом – одеревеневшие от мороза ноги подгибались – поднялась и начала собирать снасти. Немедленно вернуть их в пункт проката и забыть о подледной рыбалке, как о страшном сне.

Ярослава, хозяйка косметических салонов

Пункт проката в «Тропиках» стилизовали под русскую избу. Резные ставенки, узкое крылечко, на окнах – шторки с петухами. Зато внутри – уже полная современность. Стального цвета стойка, компьютер, факс, молодой человек в строгой униформе.

Ярослава ринулась прямо к нему. Отмахнулась от дурацкого: «Чем я могу вам помочь?» И выпалила:

– Мне нужно знать, кто у вас сегодня брал напрокат снегоходы.

Молодой человек – ни одна мышца в лице не дрогнула, вот у них тут выучка, нужно узнать, где они так сотрудников натаскивают? – пробежался пальцами по клавиатуре компьютера. И, не снимая с лица деревянной улыбки, спросил:

– А могу я узнать, почему это вас интересует?

– Можете, – отрезала Ярослава.

Она с самого начала решила: в детектива не играть, обходные маневры не придумывать, а говорить все как есть.

– Сегодня один из снегоходов с логотипом вашего отеля едва не сбил мою подругу. А она, между прочим, на восьмом месяце беременности.

– Подруга серьезно пострадала? – встревожился юноша-робот за стойкой.

– Да.

Всегда лучше слегка преувеличить, чтобы больше боялись.

– У нее начинаются преждевременные роды, так что не сомневайтесь: мы вчиним лично вам и вашей гостинице такой иск, что ни один адвокат не возьмется вас защищать.

– Послушайте, но при чем здесь я?.. – занервничал молодой человек за стойкой – он на глазах терял лицо.

– Притом, что вы должны обеспечивать безопасность гостей. И обязывать тех, кто пользуется вашими снегоходами, кататься в зоне видимости. По правилам. А нарушителей снимать на видеокамеру.

«Боже, что за бред я несу?» – мелькнуло у Ярославы.

– Они подписывают… обязательство, что не будут создавать помех… – совсем уж раскис прокатчик.

– Но тем не менее не просто создают помехи, но угрожают жизни, – нависла над стойкой Ярослава.