Пальмы в снегу

Килиан выкарабкался из постели и пошел открывать. В комнату прошмыгнул паренек со свертками в руках.

– Я принес вам рубашку и прочные штаны, масса. Положу на кровать вместе со шлемом и мачете. Если поспешите – успеете выпить кофе. И не забудьте высокие ботинки!

– Ты говоришь по-испански?

Юноша кивнул:

– Я же буби, буби все говорят.

– Как тебя зовут?

– Симон, масса.

Килиан вспомнил, что так зовут его боя, и постарался запомнить лицо. Мальчишка был довольно приятным. Круглые глаза и слегка вздернутый нос, как у Хосе; короткие кудрявые волосы были такими темными, что трудно было различить, где они начинаются, а где кончается лоб. По лбу пролегли три морщинки, нетипичные для столь юного возраста. Он присмотрелся – кажется, это были не морщинки, а маленькие шрамики.

– Сколько тебе лет?

– Не знаю точно. Около шестнадцати.

– Не знаешь точно? – переспросил Килиан и пожал плечами. – Что ж, Симон, расскажи, что мне нужно делать.

– Через десять минут все должны построиться во дворе, белые – в первом ряду.

Килиан выглянул в окно.

– Но еще темно…

– Да, масса, но к началу работы солнце будет высоко. Здесь все дни похожи один на другой. Двенадцать часов – день, двенадцать – ночь. Смены – с шести до трех. – Он взял рубашку с кровати. – Помочь вам одеться?

– Нет, спасибо, я сам.

– Но…

– Сказал же – нет, – повторил Килиан твердо. – Подожди снаружи.

Умыться и одеться хватило пяти минут.

– Время на кофе еще осталось?

Паренек заспешил за ним по коридору. Спускаясь с лестницы, Килиан заметил множество людей, строящихся во дворе. Он заскочил в столовую, выпил несколько глотков вкуснейшего кофе, налитого Симоном, и вышел на улицу. Набрал в грудь воздуха и направился к шеренге, чувствуя на себе любопытные взгляды, – всем был интересен новый работник. Он сжал шлем в руках, чтобы успокоить нервы.

– Ты вовремя, Килиан, – сказал Хакобо, когда брат подошел. В руках у него были какие-то бумаги и хлыст. – Еще минута – и ты бы не получил денег.

– Что?

– Те, кто опаздывают к построению, лишаются платы за день. – Он ткнул брата локтем под ребра. – Расслабься, это только цветных касается. Выспался? – Килиан кивнул. – Видишь? Справа от отца – это Грегорио, или масса Грегор. С ним ты будешь работать в Обсе. Удачи! Увидимся после обеда.

Килиан рассматривал Грегорио, который, стоя к нему спиной, разговаривая с Антоном. Высокий, костлявый темноволосый мужчина, ничего особенного. Килиан поздоровался, и Грегорио обернулся. Парень протянул руку.

– Я Килиан, ваш новый напарник.

Грегорио, ответив на рукопожатие, внимательно осмотрел его.

– Значит, ты второй сын Антона? Скоро вся ваша семья сюда переберется.

Килиан счел рукопожатие холодным, улыбку – натянутой, а слова – грубыми. Он взглянул на отца и спросил:

– А ты где сегодня работаешь?

– Здесь, на складах. К счастью, мне уже не надо работать на самой плантации.

Их разговор прервал шум моторов: подъехали грузовики с натяжными тентами. Грегорио подошел к шеренгам и указал на тех, кто поедет. Антон, стоя за его спиной, процедил сквозь зубы:

– Не советую обижать моего мальчика.

– Я научу его всему, чтобы он тут выжил, – ответил Грегорио с улыбкой.

Антон бросил на него еще один предупреждающий взгляд и повернулся сыну.

– Иди, Килиан.

Парень кивнул и поспешил к грузовикам.

– В каждой бригаде по сорок человек, – стал объяснять Грегорио. – Один грузовик – одна бригада. Можешь начинать считать, – заметив недоумение на лице Килиана, он усмехнулся: – Их можно по одежде различить. Привыкай давай.

Работники ловко запрыгивали в кузов, переговариваясь на непонятном языке. Килиан догадывался, что это пиджин. Единственный испанец, с которым ему предстояло общаться в ближайшие часы, надрывал глотку:

– Эй, лентяи! Живей! Живей!

Перед Грегорио остановился худенький юноша, скрестив руки на бедрах.

– Чего тебе надо? – гаркнул мужчина.

– Я болеть, масса.

– Ты вечно болен. Всегда! Каждый день одно и то же! – взревел Грегорио.

– Я правда болеть, масса Грегор. – Юноша поднял руки будто в мольбе. – Мне нужен хинин.

– Как тебя зовут?

– Умару, масса.

– Хинин тебе, значит, нужен, Умару? А как насчет такого хинина? – О землю щелкнул хлыст.

Килиан открыл было рот, чтобы вмешаться, но Умару тут же запрыгнул в грузовик; за ним последовали еще двое. Грузовик посигналил.

– А ты что встал? – прикрикнул Грегорио на Килиана. – Садись в кабину.

Килиан повиновался и сел на пассажирское место, Грегорио – за руль, колонна тронулась. Несколько минут оба молчали. За окном в слабом свете тянулись ряды шоколадных деревьев – какао, – прикрытые от солнца банановыми веерами и листьями эретрины. Иногда ветви смыкались, образуя над пыльной грунтовкой тоннель.

– Я думал, хлысты больше не используют, – произнес Килиан.

Грегорио удивленно вскинул брови.