Пальмы в снегу

– В джунглях всегда так. Но если хочешь, можем вернуться, выпить кофе в столовой и подождать, пока остальные вернутся с трофеями, – предложил доктор.

Девушка с радостью согласилась. На обратном пути они болтали, как старинные друзья.

Спустя пару часов прямо перед бараками для рабочих женщины разожгли костры и приняли поджаривать нанизанные на прутики обезглавленные тушки крыс. Килиан был рад погреться у огня, потому что ночи в преддверии сезона дождей стали холоднее. Огромный нигериец, сверкая зубами, принес белым бутылку маламбы. Симон, убежавший за стаканами, вернулся в компании Антона, Хосе и Сантьяго, которые также решили присоединиться к празднику. Не было только управляющего: Гарус после работы обычно возвращался домой в Санта-Исабель.

– Ух и крепкий, зараза! – выдохнул Матео и помахал рукой перед ртом: самогон из сахарного тростника обжег ему горло. – Не понимаю, как это вообще пить можно!

– Да мог бы уже и привыкнуть! – засмеялся Марсиал, залпом опустошил свой стакан и потянулся к Симону за добавкой.

Килиан сделал глоток и разразился кашлем, из глаз брызнули слезы.

– Осторожней, приятель! – Марсиал похлопал его по спине. – Сначала пей потихоньку. Этот инсектицид не попадает в желудок – сразу в кровь!

– Похоже, нас всех утром ждет похмелье, – предостерег Антон, вытирая губы и улыбаясь.

У Килиана пылали щеки, но он был рад, что отец с ними. Он сделал еще глоточек и ощутил приятное тепло, растекающееся по мышцам.

К ним приближались Хулия с Мануэлем. Увидев Антона, девушка замялась, но спутник взял ее за руку и шепнул:

– Не надо. Я не раскрою твой секрет.

Хулия, бросив на него благодарный взгляд, кивнула.

– Ты все еще здесь? – изумился Хакобо.

– Хулия! – Антон удивился не меньше. – Сколько лет, сколько зим! Как там Эмилио и Дженероса?

– Хорошо. Спасибо. Папа по вам соскучился.

– Передай, что я скоро загляну. А что тебя привело сюда так поздно?

– Я побежал показать ей охоту на гронбифов, – пришел на выручку Мануэль.

– Я думал, ты давно уехала домой, – нахмурился Хакобо.

– Чтобы пропустить все самое интересное? – кокетливо возразила девушка.

– Не уверен, что здесь подходящее место для… – начал было Хакобо.

–… для белой женщины? – закончила она насмешливо. – Да ладно, Хакобо! Не будь таким старомодным!

Антон покосился на старшего сына и пожал плечами. Внезапно вспомнилось, как тридцать лет назад любопытная Марианна уговаривала его позволить взглянуть на танцы африканцев. Он улыбнулся. Все это было в прошлой жизни.

Бой барабанов нарастал. Килиан опустился на землю рядом с Мануэлем и Хулией, в стороне от прочих. Это был его первый африканский праздник, и он не хотел ничего пропустить. Однако его смущала реакция Хакобо: брат не сводил с гостьи хмурого взгляда. Может, ревнует? Ну что же, Хакобо не помешает отведать горьких пилюль.

Симон налил Килиану новый стакан, и все неприятные мысли отступили. Как и Хулия, он позволил магии ночи увлечь себя.

На шеях, руках и ногах чернокожих мужчин и женщин блестели украшения. На многих мужчинах были соломенные юбки, взметавшиеся в танце. Ритм барабанов ускорился, но и танцоры не отставали. Груди женщин призывно колыхались. Танец становился все более эротичным, и Хулия вдруг почувствовала стремление сорвать с себя платье, чтобы отдаться буйству этого сумасшествия. Килиан узнал среди танцующих Икона, Моей и Нельсона, не хватало только худосочного Умару. Барабаны уже звучали не просто в ушах, а в крови. Тела, смазанные маслом, блестели, крупные капли пота скатывались по лицам. Когда грудь Килиана, как и всех прочих, готова была взорваться от недостатка воздуха, темп начал замедляться, и вот уже раздавались только редкие постукивания, как бывает после оргазма. По кругу пошли куски мяса и кружки с малам-бой. Нигерийцы пели, выкрикивали что-то, а испанцы все еще пребывали под впечатлением танца. Но для Хулии волшебство рассеялось, как только она взглянула на часы.

– Боже! Как поздно! Родители! – воскликнула она.

– Если хочешь, я возьму машину и провожу тебя, – предложил Мануэль, наклонившись к ней. – Скажем, что встретились в кино и пошли вместе выпить.

– Правда?

– Я с радостью! И мы не будем говорить, что за фильм смотрели, – подмигнул он.

Молодые люди встали, попрощались и ушли, Хакобо проводил их угрюмым взглядом.

– Пока, Хулия! – крикнул Грегорио. – Мои приветы Эмилио!

Девушка обернулась и рассеянно помахала.

– Не знал, что вы с ней знакомы, – произнес Хакобо.

– Да. Мы встретились в магазине, когда ездили с твоим братом за товаром. Она спросила про инцидент на плантации, и я сказал, что ничего такого не было. Тебе разве братишка не рассказал?

Хакобо посмотрел на Килиана, и тот кивнул, подтверждая слова напарника.

– Ты чертов кретин, Грегорио! – Хакобо вскочил на ноги. – А ну, вставай! Я тебе сейчас морду начищу!

Грегорио поднялся, готовый к схватке. Нигерийцы поблизости притихли: не так уж часто белые дрались.

– Ты этого не сделаешь, Хакобо, – Антон схватил сына за руку. – Мы все устали и слишком много выпили. Утро вечера мудренее.