Пальцы китайским веером

– Ступай к моим предкам, выясни, какая муха их укусила. А заодно объясни: я непременно стану Лавровой. Не хотят бедного зятя? Отлично! Мне их богатство без надобности, пусть подавятся квартирой, машинами и деньгами.

Волошина отправилась к Игорю Евгеньевичу с Сонечкой. Отец Наты высказал подруге дочки все, что думал о Николае:

– Он сделал предложение нашей девочке не сразу. До этого морочил ей голову, я слышал, как Наташенька в ванной плакала. Видел Колю не раз в нашем доме на вечеринках и обратил внимание, что особенно он мою дочь не выделял. А теперь, когда понял, что после окончания вуза уезжать из столицы придется, о страстных чувствах запел. Не нравится мне Лавров, не получит он Наташеньку.

Таня изо всех сил старалась переубедить Игоря Евгеньевича и под конец произнесла:

– Ната очень серьезно настроена, она с Николаем не расстанется. Если любите дочь, соглашайтесь на свадьбу. Иначе потеряете ее. Николай уедет работать в провинцию и увезет с собой жену.

Аргумент сработал. Старшие Псовы сменили гнев на милость, закатили шумное торжество, прописали Колю в своих хоромах. Потом Игорь Евгеньевич подарил молодой паре квартиру. Тесть смирился с зятем и даже стал испытывать к нему нечто вроде расположения, потому что под влиянием страстно преданного своей профессии Лаврова Наташа забыла мечты об артистической карьере и стала все чаще говорить, как интересно работать педиатром. Николай не давал повода усомниться в своих чувствах к жене, но Псов все равно настоял на подписании совершенно несправедливого по отношению к зятю брачного контракта. К чести Николая надо сказать – он не глядя подмахнул бумаги и сказал:

– Мне нужна только Наташа. Если ее рядом не будет, о деньгах и квартире думать не стану.

Волошина переменила позу и внимательно посмотрела на меня.

– Понимаете, Коля искренне любил Наташу – до тех пор, пока у них не появился больной ребенок. Рождение сына с тяжелой патологией оказалось слишком суровым испытанием для него. Но первое время я считала Николая просто святым. Он самоотверженно пытался спасти Павлика, хотя всем вокруг и самому Лаврову было отлично известно: болезнь Гюнтера не лечится, это приговор. А потом…

Татьяна махнула рукой.

– Что потом? – быстро переспросила я.

Волошина сдвинула брови.

– Сейчас расскажу.

Глава 28

Рождение безнадежно больного внука подкосило Сонечку, она умерла, когда Павлику исполнился год. Очень скоро следом за женой ушел и Игорь Евгеньевич. Он успел пристроить зятя на хорошее место, Николай был прекрасным хирургом и быстро сделал карьеру. Наталье же пришлось посвятить свою жизнь сыну. Она резко прекратила отношения со всеми приятелями, кроме Волошиной, и заперлась дома.

Весь быт семьи был посвящен интересам инвалида. Солнечный свет доставлял мальчику боль, поэтому днем Павлик спал в тщательно зашторенной комнате, а ночью Наташа вывозила сына на улицу. Татьяна бывала у нее довольно часто, но каждый раз после визитов у Волошиной резко портилось настроение, потому что несчастная мать говорила только о своем мальчике: диета Павлика, лекарства, как ребенок сходил в туалет, что он сказал… Ни на какие другие темы беседовать не хотела.

В Интернете на каком-то медицинском сайте Ната вычитала, что дети-инвалиды боятся потерять маму, болезненно реагируют, если она меняет прическу, макияж или стиль одежды, и стала ходить по дому в одном и том же заношенном халате, не посещала парикмахерскую, не пользовалась косметикой, готовила лишь то, что позволено Павлику. Переехала спать в детскую, чтобы оперативно реагировать на каждый звук, доносящийся из кроватки сына. О супруге она напрочь забыла.

Татьяна понимала, что рано или поздно Лавров не выдержит и устроит жене скандал. Так оно и случилось, причем буря грянула в присутствии Волошиной.

Повод, из-за которого началось выяснение отношений, Таня вспомнить не могла, какой-то пустяк. Вроде Николай пришел с работы, полез в холодильник, звякнул кастрюлей, и Наташа зашипела:

– Тише, ребенок спит.

Муж ответил что-то резкое, и понеслось…

Бедная Волошина не знала, куда деваться. Уйти не могла – в пылу ссоры то Коля, то Ната поворачивались к ней и спрашивали:

– Я прав?

– Я права?

Волошина только кивала. Упреки Николая были совершенно справедливы – он заброшен женой. Но и Наталью, когда та требует, чтобы муж отказался от ночных дежурств, можно понять – одной с инвалидом очень трудно. Павлик подрос, уже не младенец, хрупкой женщине тяжело, например, мыть его в ванне. В конце концов, когда супруги замолчали, Волошина сказала:

– Вам надо поехать отдохнуть. Вдвоем.

– Отличное предложение! – язвительно засмеялась Наташа. – А как же наш сын?

– Пригласите на неделю сиделку, – предложила Таня. – Ната, ты совсем одичала. Да и Коля издергался. Семь дней на море или в Европе вас реанимируют.

– Никогда не брошу малыша! – категорично заявила мать.

– Разве я предлагаю отказаться от Павлика? – остановила подругу Татьяна. – Всего о семи днях речь! Муж тоже человек.