Память

Смотрю налево, пропуская машины, идущие с Красной площади. Как хорошо поставлен на ней Покровский собор – архитектурное чудо XVI–XVII–XVIII–XIX–XX и так далее веков! Когда идешь с той стороны, от Исторического музея, он вырастает перед тобой, величественно подымается в небо и будто парит над пустотой Замоскворечья, как что-то неземное, сказочное, и только нелепый кирпич гостиницы, появившейся недавно, потеснил его слева своим серым углом. Отсюда, с Большой Ордынки, гостиницы, к счастью, не видать. Иду к обводному каналу, «Канаве». От храма почти незаметно улица входит в изгиб. Левый ряд старинных домов ползет по неподвижным фасадам правого, и вот в небесном клинышке появляется шатровый придел Василия Блаженного, а за ним – купол за куполом является каменная фантазия, целиком заполняя просвет Ордынки и… заслоненная какими-то каменными сараями сравнительно недавней кладки! По Черниговскому переулку, в котором стоит только что отреставрированный храм во имя Михаила Черниговского и его боярина Федора, убиенных в Орде, перехожу на Пятницкую. Улица изгибается уже за Канавой, и опять весь просвет ее заполняет сказочный храм Бармы Постника, олицетворяющий великий народный праздник давней победы. Памятник тоже частично заслонен рядовой постройкой прошлого века, сводящей на нет великолепное пространственное решение гениального зодчего…

В табачном киоске беру папиросы и спички, разменивая рубль, и вдруг вздрагиваю, вспомнив, что наша основная сегодняшняя денежная единица пошла от самых горьких и страшных времен в истории нашего народа.

В сущности, каждый предмет, на какой ни бросишь взгляд, имеет свою сложную и долгую биографию – будь то книга или часы, паспорт или компас, лампочка или монета; мир вещей нерасторжимыми узами связан с историей природы и людей… Вспоминаю, что в XIV веке Великий Московский князь платил Золотой Орде ежегодную «тягость» в 5000 рублей, новгородский – 1500; много это или мало?

Рубль. Кто не знает, что слово это образовано от глагола «рубить» и что-то когда-то и зачем-то разрубали, чтоб получить денежную единицу. Что, когда и зачем, вернее, почему?

Основной денежной единицей в домонгольской Руси была гривна, различная по весу и форме в разных княжествах, но я беру ее как среднюю денежную единицу, о коей есть подробные сведения в трудах историков. Это не монета, а золотой или серебряный брусок, и не маленький, не легонький – весил он чуть ли не полфунта, точнее, 195 граммов! Впрочем, есть подсчеты, согласно которым усредненный вес гривны равен примерно семидесяти граммам. Реальную ценность серебряной гривны можно представить по ее покупной способности – за гривну можно было купить двести беличьих шкурок, за пять гривен раба. Серебро было в средневековой Руси привычным обиходным металлом, и цвет его издавна вошел в народную и литературную поэтическую речь. Кроме «сребряна стружия», то есть древка копья, в «Слове о полку Игореве» упоминаются серебряная седина Святослава Всеволодовича, серебряные струи Сулы и серебряные берега Донца. А выкуп за попавшего в половецкий плен князя Игоря был назначен в 2000 серебряных гривен, за других князей – по 1000, за воевод – по 100–200 гривен. Если учесть, что в походе 1185 года участвовало, кроме Игоря, еще три князя да несколько воевод, то простым сложением-умножением мы получим сумму, говорящую об огромных платежных возможностях Ольговичей.

В летописях то и дело встречаются сведения о золотых и серебряных княжеских подарках, выкупах и вкладах, и я приведу некоторые из них. Владимир Святой приказал выковать серебряные ложки для всей дружины, а в 996 году раздал нищим и убогим 300 гривен, очевидно, тоже серебра. В 1097 году Давыд Игоревич дал польскому королю Владиславу 50 гривен золота. Владимир Мономах, крупнейший землевладелец средневековой Руси, подарил отцу 300 гривен золота. В 1123 году Василько выкупил у поляков Володаря Перемышльского за 1200 гривен серебра. В 1130 году Всеволод пожертвовал новгородскому Юрьеву монастырю «блюдо серебряно в 30 гривнъ серебра». В 1146 году отец Игоря Святослав дал Ивану Берладнику в земле вятичей «отступного» – 200 гривен серебра и 12 гривен золота. В 1155 году Андрей Боголюбский взял в Суздаль икону Богородицы и «въскова в ню боле 30 гривень золота, проче серебра». В 1174 году Ярослав (Осмомысл) заплатил полякам за военную помощь 3 тысячи серебряных гривен. Изделия из драгоценных металлов и гривны были обычными и в торговле. В Смоленском, например, договоре 1219 года записало: «Аже латинский купитъ суды серебряные, дати ему весцю от гривны серебра по ногате смоленской».

Эти сведения привел я для того, чтобы читатель мог судить о княжеских богатствах домонгольской Руси, о почти невероятном количестве драгоценных металлов, находящихся и в обороте, и выключенных из него в виде церковной, монастырской и дворцовой утвари, украшений, посуды, оружейной оснастки, боярских, купеческих и иных накоплений.