Память душ

– Чепуха. Колодец Спиралей – последнее место в мире, где ты рискуешь найти Хаэриэль. Она слишком умна, чтобы оставаться там – я гарантирую тебе, что кто-то уже наверняка предупредил ее брата, и он явился с солдатами на тот случай, если у нее случился приступ глупости. Там абсолютно безопасно.

– Безопасно, учитывая, что я связан с нею? Это не такие идиоты, Док.

– Пф-ф! Вероятность того, что мы увидим тех людей, с которыми сталкивался, так же мала, как лист в лесу. – Он выпрыгнул из бассейна, не утруждаясь тем, чтоб пробраться сквозь толпу к ступеням. – Да ладно тебе, Терин. Пошли! Когда ты в последний раз покидал Столицу? – Прежде чем Терин успел ответить, он на миг замолчал и продолжил: – Когда ты в последний раз покидал Столицу по собственной воле? – Док снял с полки полотенце и обернул его вокруг талии. – Помнишь, как мы веселились?

– Помнишь, как мы несколько раз чуть не погибли?

Док похлопал Терина по руке.

– Это называется забавляться, и, поверь мне, через тысячу лет или около того ты научишься находить в этом удовольствие.

30. Циклы истории

Кирин моргнул.

– Твой отец и Док?..

Турвишар склонил голову набок.

– Похоже на то.

– Ух ты. – Кирин с трудом сдерживал смех. – Я вдруг понял, в кого пошел Тераэт.

(Рассказ Кирина)

Я утешал себя тем, что, по крайней мере, они не захватили Джанель и Турвишара.

И в этот момент на лугу, на котором мы стояли, вспыхнул ослепительный свет, из которого вышли солдаты, тащившие Джанель и Турвишара, которые были без сознания.

Я взмолился про себя, чтобы они просто были без сознания.

Тераэт по-прежнему не отводил взора от короля и меча королевы Мияны.

– О. Я понял. Это все, чтобы доказать непричастность. Если мы не сможем определить, кто отправил нас в Пустошь, мы не сможем донести на вас богам после нашей смерти… – Солдаты подтащили Джанель и Турвишара к нам, и он замолчал. На его лице появилось то спокойствие, которое лично у меня ассоциировалось с наихудшими и самыми убийственными аспектами характера этого человека – то спокойствие, после которого у него в руках обычно появлялись отравленные ножи.

– План, который, к сожалению, ни к чему не привел, – согласился Келанис. – Учитывая, сколько членов королевской семьи выжили после того, как их отправили на Прогулку Предателей, я, честно говоря, начинаю задаваться вопросом, зачем мы вообще себя ею утруждаем. – Он поджал губы, глядя на Тераэта. – Должен признать, весьма странно, когда твой дядя гораздо моложе тебя.

Я заморгал и уставился на Тераэта. Мне почему-то совершенно не приходило в голову, что Тераэт был дядей Келаниса. Я почему-то не думал, что из-за этого Тераэт получит какое-то снисхождение.

Серьезно, эта семья показала себя еще хуже, чем Де Моны.

Король Келанис щелкнул пальцами перед лицами Турвишара и Джанель. По их телам пробежала дрожь, и они проснулись. Магия, усыпившая их, еще полностью не пропала – стоять на ногах без посторонней помощи они не могли.

– Спасибо. – В голосе Турвишара почему-то не было благодарности.

Джанель подняла голову. Она не сказала ни слова, но в ее глазах светилась угроза нанесения тяжких телесных повреждений «королю ванэ».

– Надеюсь, вы все достаточно умны, чтобы понять, что в данный момент Восемь не в состоянии спасти вас, – сказал король Келанис. – И даже если вы начнете их сейчас призывать, они вряд ли услышат вас в этом месте, окутанном чарами.

Турвишар поднял голову и попытался сосредоточиться.

– Зачем вы это делаете, Ваше Величество? Мы ведь не пришли с армией, чтобы заставить вас сделать то, что вы обещали. – раздраженный взгляд Тераэта он или не заметил, или проигнорировал[132].

– Верно, – подтвердил Келанис. – Я дал слово. Теперь я его нарушил. Увы. – Король Келанис склонил голову набок, разглядывая волшебника Д’Лоруса. – Но мне не хватало важной информации, когда я давал это обещание, поэтому я отказываюсь быть связанным клятвой, данной под ложным предлогом.

– Какие ложные предлоги? – спросил я. Я взглянул на Тераэта. Он, казалось, не собирался предпринимать ничего опрометчивого, по крайней мере, в данный момент, но я волновался: у него не было инстинкта самосохранения. Раньше его всегда воскрешала его мать. Но на этот раз? Вряд ли.

Келанис повернулся ко мне.