Память героя (СИ)

Тео в ответ только криво усмехнулся - эльф, сам того не понимая, подтвердил его самые худшие подозрения. Однако домовому больше не требовалось никаких слов или распоряжений, и тот, смешно поклонившись, исчез, оставив перенесённые им зелья на столике возле кровати.

Слизеринец воспользовался этой небольшой передышкой, дабы хоть немного привести свои мысли и чувства в порядок. А подумать действительно было над чем. Девушка, которую он любил, на самом деле оказалась анимагом. Эта новость аристократа непременно бы обрадовала, если бы он знал, что именно он является партнёром Гермионы. Однако это было не так.

Младший Нотт знал, что избранником Гермионы является её сокурсник. Гарри Поттер, юноша, который пережил столько потерь, как никто другой понимал, каким сокровищем на самом деле была гриффиндорка. Умная, красивая, сильная ведьма-анимаг - такая жена станет надёжной опорой для своего мужа, любящей матерью для их детей и достоянием любого волшебного рода. И даже связь Гермионы с Тео не могла служить препятствием для отношений гриффиндорцев. Такому пустяку Поттер просто не придал бы значения. А значит, как только гриффиндорец вернётся из Аврората и они с Гермионой встретятся… Шансы Тео быть с любимой девушкой навсегда канут в Лету.

Слизеринец снова посмотрел на спящую рядом с ним девушку. Даже во сне на её лице были следы перенапряжения и усталости. Младшему Нотту оставалось только представлять, насколько тяжёлую ношу приходится нести гриффиндорке. И Тео как никогда захотелось сделать всё возможное и невозможное, чтобы хоть как-то помочь Гермионе.

Вглядываясь в черты спящей, уже ставшей такой близкой и родной, юноша как никогда ясно понимал, что он не может отдать её без борьбы. Тео понимал, что любой его поступок будет воспринят как неэтичный. Однако у парня оставался только один вариант, с помощью которого он мог удержать любимую девушку рядом с собой. Конечно, не самый лучший, но в любви, как говорится, все средства хороши. Им с Гермионой нужен ребёнок. И слизеринец собирался приложить все свои способности, дабы так и произошло.

Приняв данное решение, Тео в то же мгновение снял установленный им ранее щит тишины и стал нежно целовать Гермиону. Времени воплотить задуманное оставалось не так уже и много.

Примечание к части Дорогие читатели. Извините за задержку. Огромные проблемы с ноутбуком. Однако постараюсь добавлять продолжение по мере возможности. С уважением химера-читатель

Четверг часть 27

В то же мгновение Люциус Малфой был сбит с ног, а сверху, опасно оскалив белые острые клыки, над ним навис огромный ощетинившийся волк. Белокурый аристократ лежал, боясь пошевелиться, понимая, что одно движение - и его жизнь может оборваться прямо здесь, на полу в Хогвартсе.

Нарцисса Малфой вскочила с кресла, не помня себя от ужаса, в отчаянии глядя на лежащего супруга и обернувшегося в волка Билла Уизли и понимая, что юный оборотень, ослеплённый горем потери, может просто не выдержать и… Что будет дальше, женщина боялась даже думать. Застыл и Флитвик, осознавая, что любое применение магии может только спровоцировать парня. Поэтому маленький преподаватель замер в мучительном ожидании.

Казалось, время застыло и только несколько ударов сердца отделяют их от того момента, когда раздастся страшный щелчок звериной челюсти, а следом за ним последний вскрик обречённой жертвы.

И снова заработал камин, и в кабинете появился Гевин Нотт. Мгновенно сориентировавшись в ситуации, маг тут же опустился на колени и тихо заговорил:

- Билл, иди ко мне.

Волк, глухо заворчав, поднял голову от поверженного мага и посмотрел на говорящего.

- Билли, я прошу, иди, пожалуйста, ко мне, - ласково произнёс Гевин и, опустившись на корточки, открыл для объятия руки.

Прошло ещё несколько томительных секунд, и вот уже юноша, обретя привычный облик, бросается к ждущему его аристократу, при этом положив голову на плечо старшему магу. Нотт крепко обнял парня и стал тихо нашёптывать ему что-то нежное и успокаивающее.

Тем временем с пола поднялся ничего не понимающий Люциус. Взглянув на возлюбленных, он понял, что их сейчас лучше не беспокоить, и подошёл к Флитвику и Нарциссе.

- Что здесь происходит? - начал было аристократ, но, увидев лежащий на столе дневник, запнулся, побелел и спросил: - Девочка. С ней всё в порядке?

- Нет, Люциус, - с горечью ответила Нарцисса, - нет. Состояние Джинни Уизли сейчас такое же, как и у Френка и Алисы Долгопупс, после того как…

Ведьма замолчала. Говорить вслух о жестокости сестры Нарцисса не могла. Это всю жизнь было тяжким грузом для женщины. А осознание того, что из-за её мужа юная волшебница впала в такое же плачевное состояние, было просто невыносимым.

Малфой только кивнул, прекрасно понимая, о чём хочет сказать супруга. Ему было больно смотреть на терзания любимой женщины, тем не менее он осознавал, что действительно виноват и теперь вряд ли ему удастся оправдаться. Хотя Люциус не был бы слизеринцем, если бы не попробовал хоть как-то исправить сложившуюся ситуацию.