Память камня

Олеся сделала еще одну затяжку, снова отворачиваясь, после чего проворно соскользнула с перил и исчезла из поля зрения. Вскоре в повисшей тишине раздалось клацанье клавиш и приглушенное бормотание, от которых по спине побежали колючие мурашки. Было очень странно осознавать, что призрак погибшей девушки находится сейчас так близко, что они слышат его…

– Только ведь это не призрак, – возразил Нев собственным мыслям, опуская фонарик. – Это был бы призрак, если бы мы оставались в реальности, были бы во плоти. Но здесь и сейчас мы и сами не совсем люди. Мы…

– Сознания, – подсказала Лиля. – Виртуальные копии.

– И она тоже, – оживился Нев, даже голос его зазвучал громче, энергичнее. – Виртуальная копия, сохраненная в памяти.

– В чьей памяти? – не понял Ваня.

Нев перевел свет фонаря на стену в том месте, где осыпавшаяся штукатурка обнажила кирпичную кладку, и пояснил:

– В памяти камня. В памяти этого здания.

– Хочешь сказать, движущей силой феномена все-таки стало это место? – поинтересовалась Лиля.

– Вполне возможно… – Нев кивнул. – Помните, что сказала Карина? Приложив руки к стене в заброшенной части здания, она словно провалилась в прошлое. Увидела кусочек воспоминаний, которые хранят эти стены. А еще она почувствовала грусть.

– Старой заброшенной больнице грустно, поэтому она создала в своих стенах параллельную реальность с монстрами? – с сомнением уточнил Ваня.

– Если относиться к зданию, как к живому существу со своими памятью, духом и потенциальными сверхъестественными способностями, – напомнил Нев его же слова. – То надо признать, что у него могут быть и эмоции. Каждый из нас счастлив только тогда, когда находится на своем месте: занимается правильным делом, окружен правильными людьми. Здания строятся для людей. Неважно, с какой целью они сюда приходят: чтобы жить, лечиться, учиться или молиться. Здания существуют для людей, а отсюда люди ушли. И какое-то время здание не могло выполнять те функции, для которых предназначено. Потом здесь появилась Олеся со своим аттракционом. И не только аттракционом. Со своими фантазиями и историями, которые она набивала, сидя на том подоконнике и проговаривая вслух.

– И грустящее, скучающее по людям здание… слушало? – предположила Лиля, начиная понимать, куда он клонит. – А когда Олеся упала и умерла здесь же, здание сохранило ее в себе? В своей памяти о ее сюжетах, которая превратилась в альтернативную реальность, ограниченную стенами больницы? Поэтому мы не можем выбраться отсюда даже с помощью твоей магии. Там просто нет ничего, кроме картинки, которую можно увидеть из окон!

– То есть это не аттракцион Олеси создал виртуальность, а здание? – решил прояснить Ваня, все еще сомневаясь.

– Возможно, они сделали это вместе… – Голос Нева снова стал тише, в нем послышались нотки восхищения. – Фантазия сценариста, память камня и невероятные способности одного конкретного старого здания.

– Сотворчество! – Лиля улыбнулась. – Совместное творение. По-моему, это здорово.

Нев и Ваня удивленно посмотрели на нее, заставив немного смутиться.

– Я не в смысле, что так здорово сюда попасть и здесь застрять, – пояснила она торопливо. – Но сколько раз мы ловили себя на мысли, прочитав книгу или посмотрев фильм: как было бы здорово, если бы где-то это место и эти люди действительно существовали. Может быть, они существуют, если достаточно сильно этого хотеть?

– Такие мысли никогда не настигали меня в отношении всяких кровавых ужасов, – фыркнул Ваня.

– Потому что наша жизнь и профессиональная деятельность связаны с такими ужасами, – хмыкнул Нев.

– Нет, мне и раньше никогда не хотелось, чтобы заброшенная психушка с призраком доктора-маньяка действительно существовала.

Лиля задумчиво посмотрела на него, хмуря лоб, и заметила:

– Но ты одним из первых вызвался поиграть в виртуальную высадку спецназа в лаборатории, наполненной монстрами.

– Потому что это игра, фантазия… Это бодрит. – Ваня пожал плечами. – Как и говорил Ильин: способ пережить приключение без риска. Неплохо, знаете ли, для разнообразия. А уж с таким эффектом погружения…

– Вот в чем дело! – воскликнула Лиля, да так громко, что ее голос отразился от стен, заставив втянуть голову в плечи и испуганно замолчать, прислушиваясь: не потревожила ли она своим шумом обитающих тут чудовищ?

Но в ответ раздалась тишина: даже клацанье клавиш ноутбука и тихое бормотание исчезли.

– Так в чем дело-то? – напомнил Ваня полушепотом, когда стало понятно, что никто не несется вниз по ступенькам, чтобы оторвать им голову.

– Если развивать теорию сотворчества, как одного из факторов образования альтернативной реальности, то становится понятно, как и почему люди попадают сюда.

– Я пока не понял, – признался Нев.

– Дело в игроках аттракциона. Они открывают своего рода портал сюда. Своим вкладом в создание сюжета, своей фантазией. Вкладываются в сотворчество.

– Но мы уже выяснили, что далеко не все игроки сюда провалились, – возразил Ваня. – А вы вообще не играли.