Память льда

— Я понял! — хлопнул себя по лбу Мурильо. — Вся закавыка — в столе, на котором мы играем. Он ведь кособокий, и Крупп расчухал, как надо кидать кости, наперед просчитал расклад с учетом наклона… Да-да, и не морщи лоб, бочка с салом! Я тебя расколол!

— Смиренному Круппу ничего не остается, как решительно отмести все заведомо ложные обвинения в свой адрес. Ни о каком, с позволения сказать, «расчухивании» не может быть и речи. Мало того, Крупп только сейчас узнал из слов дорогого друга Мурильо, что означенный стол, оказывается, имеет наклон. Крупп был настолько поглощен игрой, что не обратил на это ни малейшего внимания. Еще раз позвольте развеять все нелепые подозрения и подчеркнуть, что Крупп неукоснительно стоит на страже честной игры, ибо вы даже не представляете, насколько претит его благородной и восприимчивой натуре любое нарушение правил, каковые…

— Умолкни! — рявкнул на него Быстрый Бен. — Ставлю на «черное сердце» и «череп в углу».

— Смелое заявление, мой дорогой маг. Крупп же осмелится утроить ставку, выбрав, в свою очередь, «руку истины».

— Сколько играю, ни разу еще не видел, чтобы выпал такой узор.

Чародей потряс кости и бросил их на стол. Отполированные желтоватые костяшки образовали четкий узор в форме раскрытой ладони.

— Мне очень жаль, дорогой маг, но удача вновь сопутствует Круппу, и вскоре сундук его, похоже, перестанет закрываться от избытка монет!

Быстрый Бен глядел на «руку истины», украшавшую щербатую поверхность стола.

— Есть ли смысл играть дальше? — вздохнул Колл. — Крупп выигрывает каждый раз, постоянно повышает ставки и при этом еще имеет наглость утверждать, будто ему покровительствуют какие-то там высшие силы!

— Вот она, тяжкая участь кристально чистого человека! — всплеснул руками коротышка. — Да любой жулик, окажись он здесь, подтвердил бы, что успешно мухлевать несколько раз подряд никак невозможно. Конечно, вы вольны прекратить игру, но, если вселенские силы решили взять Круппа под покровительство, он никак не может помешать им.

— И все-таки, ловкач, как тебе удается водить всех за нос? — шепотом спросил Быстрый Бен.

Коротышка вытащил из рукава платок из ткани в горошек и обтер пот со лба.

— Досточтимый чародей, даже если ты раскроешь все свои магические Пути или окутаешь Круппа незримым пламенем колдовского огня, все равно не представляется возможным ответить на твой вопрос, ибо, только не обижайся, он, будучи неправильно сформулированным, вообще не имеет смысла. Бедному Круппу только и остается, что молить тебя о снисхождении.

Быстрый Бен повернулся к Скворцу. Тот сидел в стороне, привалившись спиной к стенке шатра и полузакрыв глаза.

— Признаться, такое со мной впервые. Могу поклясться: этот тип жульничает, но мне никак не схватить его за руку. Скользкий, как угорь. Правда, слишком толст для угря.

— Отцепись ты от него, — посоветовал Скворец магу. — Все равно не поймаешь.

— Ты совсем не тот, кем кажешься, — сказал Быстрый Бен Круппу.

— Почему же не тот? — вмешался Колл. — Приглядись к нему хорошенько. Жирный, скользкий. Просто он из другой породы угрей: не продолговатый, а шарообразный. Нет, дружище, Крупп перед нами как на ладони: весь потный, красный, глаза выпучил! Смотри, как он извивается! Угорь и есть.

— Бедный Крупп сейчас сквозь землю провалится от смущения! — возвестил коротышка. — Какое пристальное внимание к его скромной персоне. И в то же время сколь жестокие и несправедливые слова!

Он вновь приложил платок ко лбу. Игроки не поверили своим глазам: пот струйкой стекал с мокрой тряпки, капая на стол.

Скворец громко расхохотался:

— Он и сейчас вас дурачит. Присмотритесь-ка хорошенько! Это же всё фокусы.

— Смиренный Крупп сгибается под тяжестью столь проницательного наблюдения! Он тает, растворяется, распадается на составные части. Скоро от Круппа совсем ничего не останется, и тогда, быть может, вы спохватитесь и ужаснетесь своим жестоким обвинениям, погубившим несчастного. — Он подался вперед и стал сгребать выигранные монеты. — Крупп томится от жажды и вопрошает: осталась ли в этом презренном кувшине хоть капля вина, чтобы увлажнить его пересохшее горло? Но Крупп вынужден временно отложить поиски ответа на сей вопрос, поскольку следом в его голове возникла пара других: что привело сюда Корлат? И почему в столь поздний час эта достойная женщина, уставшая после дневного перехода, еще не спит?

Полог шатра откинулся, и на пороге действительно появилась тисте анди. Устремив свои лиловые глаза на Скворца, она сказала:

— Командор, мой господин просит почтить его присутствием.

— Прямо сейчас? — удивился Скворец.

Корлат кивнула.

— Ладно, я принимаю приглашение.

Он медленно встал, стараясь не опираться на больную ногу.

— Я все равно тебя подловлю, — пообещал Быстрый Бен, сердито глядя на Круппа.