Память льда

Зал, где собирался Совет масок, знавал лучшие времена. Правда, он и сейчас еще производил впечатление своими размерами и убранством. Задняя стена помещения была полукруглой. В ней находилось четырнадцать дверей, обращенные к главному входу. Куполообразный потолок некогда украшали золотые пластины, от которых ныне сохранились лишь блестящие островки. Золото барельефов давно облупилось; на них лишь с трудом можно было разглядеть человеческие фигуры в церемониальных одеждах. Пол был выложен яркими, геометрически правильной формы глазурованными плитками, из которых не складывался никакой явный узор, а в центре чернел диск из полированного — и весьма истертого — гранита.

Зал освещался желтоватым пламенем размещенных на каменных стенах факелов, которые к тому же испускали клубы черного дыма. По обеим сторонам от входа и возле каждой из многочисленных дверей застыли джидраты в доспехах и шлемах.

Четырнадцать жрецов из Совета масок занимали самый верхний из трех ярусов. Их одежды были темных тонов, а лица скрывались за деревянными масками богов, которым они служили. Благодаря особым шарнирам маски меняли выражение, но при этом всегда оставались уродливой пародией, карикатурой на живых людей. Пока что все четырнадцать масок демонстрировали полнейшее безразличие.

Громко стуча сапогами, Брухалиан вышел на середину зала. Там в пол был вделан тяжелый жернов-диск, называемый «пупком». Встав на него, смертный меч произнес:

— Имею честь представить Совету масок Хетану и Кафала — посланцев баргастов из клана Белолицых. На этом «Серые мечи» считают свою миссию выполненной и просят разрешения удалиться.

Он сошел с диска.

Жрица Рат’Дэссембрей взмахнула худенькой ручкой:

— Погодите, смертный меч. Пока что мы ничего не знаем о намерениях этих баргастов. Возможно, у нас появятся вопросы, которые нам потребуется обсудить с вами по окончании аудиенции.

Брухалиан поклонился:

— В таком случае позвольте уведомить уважаемый Совет, что нам также ничего не известно о намерениях баргастов. Дабы не мешать им говорить с вами, мы отойдем в сторону.

— Разумеется, — проворковала жрица, и печальный лик ее бога украсился слабой улыбкой.

Брухалиан прошел туда, где стояли Итковиан и Карнадас.

Хетана с братом заняли его место на «пупке». Баргастка обвела глазами жрецов, подняла голову и выкрикнула:

— Белолицые скорбят!

Схватившись за перила, Рат’Д’рек вскочил на ноги. На маске Червя Осени запечатлелось укоризненное выражение.

— Опять за свое?! Ты смеешь предъявлять нам требования кланов сейчас, в столь тяжелые времена? Хватит! Довольно с нас ваших прошлых визитов! Мы постоянно слышим от баргастов одни и те же идиотские слова. Наш ответ был и остается: нет! Все, аудиенция окочена!

— Нет, не окончена!

— Да как ты смеешь говорить с нами в таком тоне?

— Еще как смею, вонючий коротышка!

Итковиан ошеломленно переводил взгляд с Хетаны на членов Совета и обратно.

Баргастка взмахнула руками и заявила:

— Или вы будете нас слушать, или пеняйте на себя.

Ее брат затянул негромкую заунывную песню. Баргастов обволокло клубящимся туманом. Джидраты схватились за мечи.

Карнадас столь поспешно протиснулся вперед, что чуть не сбил Итковиана с ног.

— Прошу меня выслушать! — воскликнул он. — Служители и служительницы богов! Неужели вы допустите гибель своих верных стражников? Неужели вы хотите, чтобы эти стены рухнули и погребли всех нас под обломками? Присмотритесь повнимательнее к ритуалу, что совершается прямо сейчас! Это не просто колдовство, которое практикуют заурядные шаманы. В зале собираются духи баргастов. Вслушайтесь в мои слова, братья и сестры! Духи баргастов уже тут, среди нас!

Стало тихо. Кафал продолжал петь.

— Что здесь вообще происходит? — с тревогой спросил смертный меч, наклонившись к уху Итковиана.

— Сам не понимаю. Наверное, это и есть то второе задание, о котором говорила Хетана.

— Но чего же Белолицые добиваются?

— Признания. Они утверждают, что Капастан якобы стоит на земле баргастов. Кланы уже не раз отправляли сюда своих посланцев. И всегда их выгоняли чуть ли не пинком под зад. Я даже не предполагал…

— Смотри. Жрецы все же предоставили Хетане право говорить.

Члены Совета масок вновь замерли, изображая на лицах ярость и недовольство. Если бы не крайняя серьезность момента, Итковиан наверняка улыбнулся бы при виде подобного «гнева богов».

— Вот так-то лучше, — процедила баргастка, презрительно глядя на маски. — Имейте в виду: то, что прежде было просьбой, теперь стало требованием. Я перечислю прежние доводы, на основании которых вы отклонили наше прошение, и вновь повторю ответы наших посланников. Быть может, в этот раз у вас хватит мозгов принять правильное решение. Если нет, то я заставлю вас это сделать.

Рат’Худ презрительно расхохотался:

— Ты нас заставишь? Неужели ты не понимаешь, очаровательная дикарка, что Капастан находится на грани уничтожения? Какой сейчас смысл в угрозах? Прежние ваши посланцы были поумнее.

Хетана встретила его слова все с той же улыбкой, больше смахивающей на хищный оскал: