Память льда. Том 1

– За деталями, госпожа, скрывается правда. Знать своего врага – вот основной принцип. Можно использовать свои знания. – Он замялся, но продолжил: – Детали могут раскрыть истину, особенно когда речь идёт о мотивах и интересах тех, кого выбираешь в союзники.

– Понимаю. И что же ты хочешь знать?

Он встретился с ней взглядом.

– Что именно ты здесь делаешь?

– Ток Младший, неужели ты забыл? Твой т’лан имасский товарищ сказал, что секреты Разрыва в Морне можно узнать только в Домине.

– Это лишь повод, госпожа, – пробурчал он. – Ты манипулируешь. Всеми нами. Мной, сегулехами, даже самим Тленом. – Он указал на собаку. – Гарат твой щенок. Он мог быть Гончей Тени…

– Он мог быть, это правда, – улыбнулась она, – но я тем не менее верю: он не хочет.

– Что это значит?

– Ты очень легко раздражаешься, мой милый. Если тебя оставили дрожать посреди широкой и глубокой реки – расслабься и плыви по течению. У меня всегда это получалось, уверяю тебя. А что до манипуляций, неужели ты правда думаешь, будто у меня есть силы повлиять на т’лан имасса? Сегулехи же, хм, уникальны. У нас один путь, в конце концов, и это приводит к тому, что принуждения не возникает.

– Не возникало, госпожа. Но возникнет.

Она пожала плечами.

– И наконец: у меня нет власти над Гаратом или Баальджагг. В этом я тебя уверяю.

Он ухмыльнулся.

– Остаюсь только я.

Она потянулась к нему, легонько положила свою тоненькую ладошку ему на руку.

– А в этом, милый, я просто женщина.

Он стряхнул её руку.

– В твоём очаровании есть чары, госпожа Зависть. Не пытайся убедить меня в обратном.

– Чары? Что ж, думаю, это можно назвать и так. А ещё тайной, да? Чудом, волнением. Надеждой и возможностями. Желание, милый, наиболее заманчивая магия. А ещё, любовь моя, это магия, от которой у меня самой нет защиты…

Она наклонилась ближе, её глаза были полуприкрыты.

– Я не буду принуждать тебя поцелуем, Ток Младший. Неужели не видишь? Ты должен сам решить поцеловать меня, иначе я и вправду лишу тебя воли. Что скажешь?

– Пора идти, – сказал он, вставая. – Очевидно, честных ответов я от тебя не услышу.

– Я только что их тебе дала! – парировала она, также поднимаясь.

– Достаточно, – сказал он, собирая свою амуницию, – я не хочу играть, госпожа Зависть. Играй где-то в другом месте.

– Как же ты мне не нравишься, когда ведёшь себя подобным образом!

– Только не дуйся, – пробормотал он, ступая на дорогу.

– Я сейчас выйду из себя, молодой человек! Слышишь меня?

Он остановился и оглянулся.

– Мы успеем пройти ещё несколько лиг при дневном свете.

– Да чтоб тебя! – она топнула ногой. – Ты такой же, как Рейк!

Единственный глаз Тока медленно расширился, после чего он ухмыльнулся.

– Дыши глубже, дорогая.

– Он всегда говорил точно так же! Возмутительно! Всё снова происходит точно так же. Да что с вами всеми?

Он засмеялся, не обидно, а с неожиданной теплотой.

– Пойдём, Зависть. Я наскучу тебе детальным рассказом о моей юности. Это убьёт некоторое время. Я родился на корабле, знаешь ли, и это было за пару дней до того, как Ток Старший узнал о своём отцовстве. Моя мама была сестрой капитана Картерона Креста. Видишь ли, Крест был человек с характером…

…Земли за стенами Бастиона были опустошены. Усадьбы превратились в черные груды тлеющих развалин; по обе стороны дороги земля оказалась взрыта, будто израненная плоть. Пейзаж вокруг приземистых стен небольшого города был усыпан остатками массивных кострищ, похожих на посыпанные белом пеплом курганы. И ни живой души.

Дым нависал над многоярусными жилищами Бастиона. Над серыми завитками белыми флагами маячили чайки. Их приглушенные крики были единственным звуком, слышным Току и госпоже Зависти, когда отряд приближался к внешним городским воротам. Сильный запах пожарища поглощал вонь озера, лежавшего с другой стороны города. Воздух был тёплым и пыльным.

Ворота оказались приоткрыты. Когда путники приблизились, Ток заметил движение за аркой – словно чей-то силуэт быстро промелькнул, тёмный и беззвучный. У Тока сдали нервы.

– Что здесь произошло? – громко поинтересовался он.

– Нечто очень неприятное, – кивнула госпожа Зависть.

Они замерли в тени арки, где воздух неожиданно стал чересчур сладким, отдавая запахом палёной плоти. Ток зашипел сквозь зубы.

Баальджагг и Гарат – оба вновь обрели скромные размеры – рысью подались вперёд, опустив головы.

– Мне кажется, на вопрос о снабжении действительно существует довольно мрачный ответ, – сказала госпожа Зависть.

Ток кивнул.

– Они едят своих же мертвецов. Не думаю, что входить в город будет разумно.

Она повернулась к нему.

– Разве тебе не интересно?

– Не настолько, чтобы покончить с собой.

– Ничего не бойся. Давай посмотрим поближе.

– Зависть…

Её глаза выражали решительность.

– Если местные будут достаточно глупы, чтобы угрожать нам, они познают мой гнев. И гнев Гарата тоже. И если ты, милый, думаешь, что сейчас тут руины, то ты получишь ценный урок о том, что такое перспективы. Пошли.

– Так точно.

– Фамильярность порождает несерьёзность. Понятно. Как жаль.