Память льда. Том 1

Нит’ритальский воин влажно захрипел, когда воитель враждебного клана распорол ему горло крюк-ножом. Голоса заревели, послышались проклятия. Сражённый воин извивался на земле у очага, жизнь его растекалась блестящей лужей вокруг тела. Его убийца обходил костёр под торжествующие крики толпы.

Не обращая внимания на презрительное шипение и проклятья со стороны баргастов, к капитану подошёл Чёрный морант, Вывих.

– Любовью ты здесь не пользуешься, – заметил Паран. – Не знал, что моранты залетают для охоты так далеко на восток.

– Не залетают, – ответил Вывих. Его голос прозвучал тонко и глухо из-под хитинового шлема. – Это древняя вражда, рождённая памятью, а не опытом. Память эта ложна.

– Вот как? Я бы посоветовал не пытаться донести до них твоё мнение.

– Да, это бессмысленно, капитан. Мне любопытно узнать, этот воин, Тротц, – он действительно исключительно искусный боец?

Паран поморщился.

– Он во многих знатных передрягах побывал. Думаю, за себя постоять может. Честно говоря, я никогда не видел его в бою.

– А те из «Мостожогов», что видели?

– Отзываются презрительно. Но они обо всём отзываются презрительно, так что я не уверен, можно ли верить их словам. Скоро сами увидим.

– Хумбролл Тор избрал своего бойца, – сообщил Вывих. – Одного из собственных сыновей.

Капитан подозрительно прищурился, глядя в темноте на Чёрного моранта.

– Где ты это услышал? Ты что, понимаешь язык баргастов?

– Он похож на наш. Весть об этом выборе у всех на устах. Младший сын Хумбролла, ещё не стал мужчиной, два месяца до Смертной Ночи – обряда взросления. Родился с клинками в руках. Не знал поражений в поединках, даже против опытных воинов. Тёмное сердце, не знает жалости… описаний ещё много, но мне скучно их повторять. Скоро мы увидим этого искусного юношу. Всё остальное – лишь пустая трата дыхания.

– И всё равно я не могу понять, зачем вообще понадобился этот поединок, – заявил Паран. – Тротц ведь ни на что не претендует – история прямо записана на его коже. Какие могут быть сомнения в её подлинности? Он ведь баргаст с ног до головы – только посмотри на него.

– Он претендует на право вождя, капитан. История племени указывает, что его род берёт начало от Первых Основателей. Его кровь чище, чем у этих кланов, поэтому он должен бросить вызов, чтобы подтвердить своё положение.

Паран поморщился. Живот скрутило узлами. Во рту появился кислый привкус, который не могли смыть ни вино, ни эль. Во сне его преследовали видения – холодная пещера под Домом Финнэста, резные плиты, древние, бездонные образы из Колоды Драконов. Даже сейчас, если закрыть глаза и ослабить волю, он чувствовал, будто падает, проваливается в Обитель Зверей – дом т’лан имассов, где стоит пустой трон из оленьих рогов. Видение обладало мощью физического присутствия, ощутимого всеми чувствами, будто Паран в теле перенёсся в это место. И время… если только это время – не сейчас, а трон – не стоит и не ждёт… ждёт нового обладателя. Интересно, то же чудилось Императору? Когда он оказался перед Троном Тени? Могущество, власть над ужасными Псами, всё это – в одном шаге?

– Тебе плохо, капитан.

Паран покосился на Вывиха. На полуночно-чёрной броне моранта играли отсветы огня, создавали иллюзию глаз в складках шлема. Единственным доказательством того, что под хитиновой бронёй скрывается человек из плоти и крови, была безвольная, изуродованная кисть правой руки. Усохшая, раздавленная некромантической хваткой духа рхиви… вся рука обвисла, как мёртвая. Медленно, но неотвратимо, бесчувствие будет подниматься… к плечу, затем к груди. Через год этот человек умрёт – чтобы спасти его, понадобилось бы целительное касание бога, а это вряд ли случится.

– Живот свело, – ответил капитан.

– Обманываешь недосказанным, – заметил Вывих. Затем пожал плечами. – Как пожелаешь. Я не буду допытываться.

– Мне нужно от тебя кое-что, – сказал через некоторое время Паран, пристально глядя на очередной поединок перед кругом-очагом. – Если ты и твой кворл не слишком устали…

– Мы довольно отдохнули, – сказал Чёрный морант. – Проси, и я исполню.

Капитан набрал полную грудь воздуха, затем со вздохом выдохнул и кивнул.

– Хорошо. Спасибо.