Память моего сердца (СИ)

– За то, что мы такие. Долгое время этот город был убежищем для ведьм. Моя семья приехала сюда в восьмидесятые. Кто-то из знакомых посоветовал. Да так и остались. Тихо тут было. Спокойно. Но теперь кто-то нас всех выдал. Видела объявление в газетах? Марта, моя дочка, как увидела, сразу сказала «собирайся, мама, надо бежать», а я не поверила.

Послышалось тихое всхлипывание. Фургон подбрасывало на кочках и покачивало на поворотах, но девушке удалось подползти ближе и с сочувствием погладить старую женщину по руке. От услышанного ей стало страшно. И никого, совсем никого не было рядом, чтобы помочь! Нэн вдруг представила, что будет, если их все же убьют. Как быстро хватятся родные? Поймут ли, где искать ее тело?

Почувствовав, как глаза защипало, Нэн усилием воли заставила себя успокоиться и собраться. Слезами горю не поможешь, а вот если быть начеку, то, возможно, подвернется шанс спастись.

– Мне кажется, это какое-то недоразумение, – постаралась успокоить она старуху. – Сейчас приедем, и я попробую с ними поговорить, чтобы все выяснить.

Но поговорить Нэн не дали. Едва фургон остановился, она подобралась в комок, готовясь выпрыгнуть, как только двери откроются. Но яркий свет больно ударил по глазам, парализовав на пару мгновений, а когда девушка смогла разлепить мокрые от слез веки, оказалась под дулом пистолета. Следом вытащили миссис Оуэн, а за ней – абсолютно безвольного и дрожащего Патрика.

Нэн увидела, что они стоят на берегу озера. Она узнала местность, хоть и бывала здесь не часто. По водной глади шла рябь. Плакучие ивы низко склонили ветви, касаясь ими воды. Берега еще зеленели травой, но большинство деревьев облетело, и желтые листья качались на волнах у берега. Где-то вдалеке взволнованно щебетала птица. Сердце Нэн забилось не менее взволнованно. Особенно, когда до ее слуха донесся тихий плач.

Неподалеку стоял небольшой, размером с гараж для легковой машины, лодочный сарай. Пленников повели к нему. Плач стал явственнее. Легко скрипнув, открылась дверь. Всех троих втолкнули внутрь, и тут же щелкнул замок. Нэн с ужасом огляделась. Среди снастей и прочего инвентаря, каких-то железок и канистр сидели люди. Набились, как селедки в бочку. Мужчин было мало, в основном женщины и дети. Они все посмотрели на вновь прибывших одинаково обреченным взглядом. У кого-то куском, явно оторванным от одежды, была забинтована голова, кто-то прижимал неестественно согнутую руку к груди. Нэн поняла, что они с Патриком и миссис Оуэн еще легко отделались.

Старуха вдруг тяжело задышала и начала оседать по стенке, держась рукой за сердце. У дальней стены испуганно закричал младенец, и послышался срывающийся в истерические нотки шепот его матери, пытавшейся успокоить дитя. Нэн приказала себе держаться, сколько хватит сил.

– Патрик! – толкнула она парня. – Миссис Оуэн. Помоги ей!

Он посмотрел на нее безумными глазами.

– Это все ты. Это все ты! Зачем ты полезла, тупая стерва! Если бы не ты, я бы сюда не попал, – он развернулся и заколотил в дверь руками и ногами. – Выпустите меня! Я здесь не причем! Мои родители заплатят выкуп! Выпустите!

Нэн нахмурилась. Под грохот едва державшейся на петлях двери и истошные вопли Патрика она присела на корточки, прикасаясь по очереди к женщинам, чтобы привлечь внимание и вывести их из ступора.

– Вода, – просила она, – у вас нет случайно воды? Миссис Оуэн плохо.

Одна из пленниц, женщина с тонкими чертами лица и сухой, словно пергаментной кожей, кивнула ей.

– Тут крыша протекает, и немного воды собралось вон в том тазу. Только бери чуть-чуть. Надо оставить детям.

Нэн поблагодарила за помощь. Вынув из кармана носовой платок, она смочила его в мутной лужице на дне таза и вернулась к старухе, обтерев ей лицо и пересохшие губы. Глаза миссис Оуэн были закрыты, и чем еще помочь ей, девушка не знала. Патрик продолжал кричать и биться в дверь. Перепуганные дети плакали, их матери взволнованно перешептывались. Мужчины сидели, склонив головы. Нэн не выдержала. Она вскочила и сильно ткнула кулаком Патрика в бок.

– А ну заткнись! Если бы тебя хотели выпустить, то давно бы это сделали.

Он умолк и круглыми глазами посмотрел на девушку. Нэн снова пожалела о том, что небольшого роста и не может, как следует, врезать ему по физиономии, чтобы заставить опомниться. Она лишь уперлась руками в бока и скрипнула зубами, придавая лицу самое злобное выражение из всех возможных.

В это время послышался плеск.

– Что это? – поднял голову один из мужчин.

– Чем-то поливают стены, – прислушавшись, ответила Нэн, а когда в помещение проник резкий специфический запах, почувствовала, как кровь отхлынула от лица. – Бензин! Они хотят нас поджечь!

Девушка бросилась к стене, растолкав сидящих там женщин, и прижалась носом к доскам, пытаясь сквозь неконопаченые щели разглядеть, что происходит снаружи. Она увидела край фургона, так и стоявшего с распахнутыми дверями. Увидела, как смуглый незнакомец вытаскивает из него ярко-оранжевую канистру и ставит ее на землю, чтобы удобнее было открутить крышку.