Память о мечте (сборник)

Нет человека —
есть только люди,
нет стиха —
есть только поэзия, —
поэзия мимо проходит вперед,
не оставив строчек о неизвестном.

Есть люди, и если я говорю:

«Я люблю их», – я лгу,
но если я лгу, я все равно люблю их,
потому готов я правду сказать —
любую правду – об одном человеке.

Я утверждаю, что только они

делают камни камнями,
делают воду водою.

Они создают свой мир,

который им уготован,
ими будет он заселен,
и это сказано дважды.

Так фанты ложатся ближе

двусмысленности и смысла —
как люди.

Они не милы мне,

но сам я один из них:
это всё.

Комната

Движенью воздуха внимает ухо,
как орган слуха, как орган,
а перепевы спектра, словно трубы.

И окна этой комнаты, как губы,

жару, как птица воду в клетке, пьют.
Кровь этой комнаты волнует лето —

и ветер вопрошает ухо это,

и жаждет этот ненасытный рот,
когда закат, как кровь земную, пьет.

А я – ребенок пред органом света,

ловлю волшебной раковины звук,
но раковина падает из рук,

стоустым человечеством воспета.

И комната в закатный небосклон
Раскроется, как розовый бутон.

Рука

Моя рука бежит по дороге,
как голая пятипалая лапа.
Она возвращается к пауку,
паук говорит, что охотно
он ночует под сенью ажурных блузок.

Видишь – женственность

остановилась поплакать,
пусть рука успокоит ее мечтой.

Мне пригрезилась молодость.

Я лениво качался на водной глади
кожаных, первобытных мехов.

Предгрозовая медлительность

обещала отблески молний,
но мне было выдано прошлое
серой, скучной завесой дождя.

Я смастерил настил на террасе —

две черных доски на садовых стульях,
чтобы охотиться на паука.
Но слепой садовник смеялся.

И я бежал пятилапо направо —

к дому левого отца и налево —
к дому умершей матери, пока не проснулся.

Женственность осушила слезы

и рассмеялась.
Паук вынул скучную книгу
и спрятал женскую радость
меж пожелтевших страниц.
Рука продолжает, читая,
мой путь от первой строки.

Язык

Язык, наверно, выдумали птицы.
Я – слишком человек, чтобы летать,
я возвышаюсь над землей, как зданье, —
создание и выдумка земли.

Я – отблеск,

Что таится у стены
И вылетает призрачно из окон
прозрачной задней комнаты,
воняя почти любовью и почти дерьмом.

Я – дерево, родившееся в кадке,

я – птица в клетке, мной язык придуман,
а люди робко прячутся в словах.

Пространство