Память огня

Но кем был лучник без своего лука? Все еще двуреченцем, подумал Тэм. И все еще не желающим проиграть эту битву.

— Отойти с мостков и выстроиться с оружием, — призвал Тэм парней. — Оставьте луки здесь. Мы снова возьмем их, когда прибудет больше стрел.

Стрелы больше не подвезут, но двуреченцы почувствуют себя лучше, если останется надежда, что они снова смогут взяться за луки. Они построились в шеренги, как Тэм обучил их, вооруженные копьями, топорами, мечами, и даже косами. Все, что они смогли найти, было в обороте, в том числе щиты, как для мечников, так и для дровосеков, и отличные кожаные доспехи для них всех. Без пик, к сожалению. После того, как вооружили тяжелую пехоту, ни одной пики не осталось.

— Держитесь плотно, — сказал им Тэм. — Сформируйте два клина. Мы будем продвигаться вглубь Троллоков окруживших Белоплащников.

Лучшая вещь, которую можно сделать — по крайней мере, лучшая из всех, что мог придумать Тэм — была ударить Тролокоов, которые только пришли с тыла Белоплащников, разделить их и помочь Белоплащникам освободиться.

Мужчины кивнули, хотя они, вероятно, мало понимали в тактике. Это не имело значения. Пока они держали дисциплинированные ряды, как Тэм научил их.

Они побежали вперед, и Тэму вспомнилось другое поле боя. Снег, летящий в лицо, раздуваемый жутким ветром. В каком-то смысле, то поле боя стало началом всего этого. Сейчас все закончится тут.

Тэм занял место во главе клина, с ним рядом встал Деан, человек из Дивен Райд, что служил в Андорской армии, по мнению других. Тэм быстро повел своих людей вперед, не давая ни им, ни себе, уклониться от того, что должно было произойти.

Когда они приблизились к массивным Троллокам, с их мечами, пиками, и боевыми топорами, Тэм обрел пламя и пустоту. Нервозность исчезла. Все чувства испарились. Он достал из ножен меч Ранда, с выгравированными драконами. Это было такое замечательное оружие, какое Тэм никогда не видел. Эти узоры на металле шептали о древности происхождения. Это казалось слишком хорошим оружием для Тэма. Он чувствовал каждый меч, которым он когда-либо пользовался.

— Помните, держите строй! — крикнул Тэм обернувшись своим людям. — Не позволяйте им разделить нас. Если кто-то падает, другой встает на его место, а павшего надо затянуть в центр клина.

Они кивнули ему в ответ, а затем ударили в тыл Троллокам, туда, где на реке были окружены Дети Света.

Его строй ударил, прорываясь вперед. Огромные Троллоки развернулись к бою.

* * *

Фортуона движением руки отправила прочь соджин, которые пытались вновь облачить ее в королевские одежды. Из-за огня, от нее пахло дымом, и ее руки были обожжены и ободраны в нескольких местах. Она не позволила дамани Исцелить себя. Фортуона считала Исцеление полезным даром, что убедило некоторые из ее подданных пересмотреть свое мнение, но все же она не была уверена, что самой Императрице следует поступать так же. К тому же, ее раны не были опасны.

Стражи Последнего Часа перед ней пали на колени. Их требовалось как-то наказать. Уже вторично они допустили к ней убийцу, и хотя она не могла винить их за это, оставив их без наказания, она лишила бы их чести. Это болью отозвалось в ее сердце, но она знала, что должна сделать.

Она отдала приказ лично. Селусия, ее Глашатай, должна была сделать это, но как раз сейчас обрабатывали ее раны. И Карид заслужил такое право — получить приказ о собственной казни лично от самой Фортуоны.

— Вы отправитесь сражаться с вражескими маратдамани, — приказала она Кариду. — Все, кто стояли на посту. Сражайтесь за Империю достойно и постарайтесь убить как можно больше маратдамани.

Она заметила облегчение во вгляде Карида. Такой приказ, позволял ему продолжить служение. Это было милосердно с ее стороны. Если бы она дала ему самому выбрать наказание, то он вероятно выбрал бы броситься на собственный меч.

Она отвернулась от человека, который защищал ее в детстве, от человека, который отверг то, что от него ожидали. Все для нее. Позднее, она должна найти путь к искуплению за то, что сделала. По крайней мере, она воздаст ему столько чести, сколько можно.

— Дарбинда, — сказала она, повернувшись к женщине, которая все еще настаивала, чтобы ее звали «Мин», несмотря на то, что новое имя, которое даровала ей Фортуона, несло в себе много чести. Оно означала «Девушка Знамений» на древнем наречии. — Ты спасла меня и, возможно, Принца Воронов. Я нарекаю тебя Высокородной, Видящая Судьбу. Да будет имя твое почитаемо грядущими поколениями.

Даринда сложила руки на груди. Как же она похожа на Нотая. Здешние обитатели — ужасные упрямцы. И гордятся — гордятся! — собственным низким происхождением. Уму непостижимо.

Сам Нотай сидел рядом на пне, выслушивал рапорты с поля боя и раздавал приказы. Бой, который Айз Седай вели на западном склоне Высот, обернулся хаосом. Их взгляды встретились, и он один раз коротко кивнул.