Память по женской линии

Вечерний косой свет из окна, в котором плавают неизбежные пылинки, как ни мети комнату, уже не тревожил Ксюшу. Она ненавидела такой свет прежде, с его отчетливым вкусом горечи и грусти, безысходности и расставания: вот сейчас Игорь уйдет, и она останется одна. Теперь Игорь возвращался к ней в этом косом свете. Вышитые на подушке ирисы смеялись, улыбались кастрюли на кухне, они булькали, сияли толстыми боками, согревая борщ, пюре с поджаренным луком и гуляш. Ксюше понравилось готовить, только морковка, картошка, лук все время кончались. Сходишь на рынок, притащишь тяжелые сумки, почистишь, нарежешь, сваришь – а через два-три дня все кончится. И снова надо идти на рынок, в магазин. Неужели все так живут? Суетливо получается. Одной-то ей хватало творожных сырков – на всю неделю.

Ксюша маленькая, худая, нос у нее тоже маленький, остренький, с конопушками. Темно-русые волосы растрепаны с утра до вечера. Ресницы коротковаты, зато сами глаза хороши: вечно удивленные, широко распахнутые, серые с легкими рыжеватыми, точно солнечными, бликами. А Игорь – ах, какой Игорь, не опишешь! И умный вдобавок, и выдумщик, весело с ним.

Самая важная перемена в жизни: они с Игорем вместе ложились спать поздним вечером, и не надо было расставаться до утра. А уж утром! Ксюша мечтала о совместных утрах. Хотя получилось не так, как грезилось. Они не лежали долго-долго, обнявшись. Не шутили за завтраком, на пару рассматривая газету, и газета, шурша, не слетала на пол. Они постоянно боялись опоздать, потому что просыпали. И значит, утром быстро вскакивали, наскоро пили кофе с бутербродами, толкались в ванной, прихожей и разбегались. Утро не укладывалось в сказку. Жизнь начиналась с вечернего косого света. У Ксюши. Но у Игоря была другая жизнь – на работе в заводской многотиражке, и еще параллельная – внештатным корреспондентом в уже солидной газете.

Через месяц Ксюша забеременела. Она не особенно предохранялась и до свадьбы, но ребенок завязался именно сейчас. Ксюша с раннего детства была очень правильная. Не обмануть ожидания окружающих – это важно, важно никого не подвести, исполнять обещания, не опаздывать. Хорошо бы еще всем нравиться, но если не получается, то и ладно. Идеальный характер для стенографистки, жены и будущей матери, хотя приносит значительные неудобства. Начальство может вызвать в любое время, когда другие стенографистки отказываются, подруги… Ну, подруга одна – Ольга. Любимая подруга, еще с третьего класса.

После замужества Ксюша начала несколько тяготиться поручениями подруги и долгими разговорами по телефону. Ольге спешить некуда, а у Ксюши муж, хозяйство. Игорь, в зависимости от настроения, то подсмеивается, то злится, особенно когда телефонный звонок Ольги настигает их в постели, а Ксюша не может не снять трубку (эта неудобная вечная правильность!) и стесняется сказать, что говорить ей в данную минуту неудобно. Или из-за того, что жена опаздывает с ужином: как не опоздать, забирала Ольгину дубленку из химчистки, Ксюше ведь по пути, но набежала очередь… Ольга из тех людей, рядом с которыми иметь собственные проблемы – непристойно.

Ксюша поворачивается к мужу, виновато обнимает его, и все происходит как надо, только Ксюше уже не настроиться на общую волну, приходится делать вид, но это в конце концов неважно.

В понедельник на «летучке» главный редактор многотиражки Олег Николаевич оглядел помятых выходными сотрудников, остановил свой взор, воспаленный не меньше, чем у подчиненных, на Игоре и сообщил о предстоящем молодежном слете в поселке Рождествено, каковой (слет) предстояло описать энергичными правильными словами.

– Ты самый молодой в редакции, тебе и карты в руки! Выезд в пятницу рано утром, можно пристроиться к оргкомитету в автобус. Командировка оплачена по субботу, ну а там посмотришь на месте.

– Эх, повезло! – вздохнул приятель Сеня. – Погуляешь с комсомолочками!

– Я хочу в тот же день вернуться, неужели за день материал не сваляю? – возразил Игорь.

– Ну-ну, – хмыкнул Сеня, – посмотрим. Главное, дома предупреди, что на два дня едешь. Или на три, сориентируешься по обстановке.