Память. Пронзительные откровения о том, как мы запоминаем и почему забываем

Представление о том, что эти события должны «навсегда сохраняться» в мозге, ничем не доказано. Никто не подтвердил, что Джулия Чайлд действительно была на кухне и ела рыбный суп. И, даже если так оно и было, следует ли считать, что она озвучивает свой реальный опыт, извлекая из памяти нетронутое исходное воспоминание, или же она просто вспоминает один из многих случаев, когда она пересказывала эту историю другим людям? Обычно психолог, изучающий мнемические фотовспышки, не имеет возможности проверить достоверность описываемого воспоминания. Но иногда кому-то везет. Одному психологу по счастливой случайности удалось обнаружить ошибку. Она спрашивала людей: «Чем вы занимались, когда был застрелен Джон Кеннеди?» И получила следующий ответ от человека, с которым была достаточно хорошо знакома на момент убийства президента:

Когда кто-то, особенно ты, напоминает мне об этом дне, я вспоминаю, что именно ты сказала мне об убийстве, или, по крайней мере, так я это помню. <…> Я полагаю, ты… Вернее, я знаю, что ты спустилась на первый этаж и сказала мне о том, что… услышала в новостях. Не знаю, в котором часу это случилось. Там, в этой дыре, в ____Hall легко было потеряться во времени. <…> Я уже довольно долго сидел за работой и был очень сконцентрирован на том, что я делал, когда ты вдруг прервала меня, сказав, что услышала что-то. Ты сказала, я уверен, это ты сказала: «Президента убили, вернее, застрелили – его застрелили». Тогда я, вероятно, поднял глаза и спросил: «Что?» А ты ответила: «Кеннеди – его застрелили». Я сказал: «В каком смысле? Где?» И ты ответила, что не знаешь…[89]

Была отчетливо продемонстрирована проблема, возникающая в связи с мнемическими фотовспышками: психолог даже не приближалась к респонденту после убийства Кеннеди. Могла ли она ошибаться? Изучение задокументированных внешних событий показало, что эти два человека не могли находиться в одном и том же месте после того, как президент был застрелен. Это означает, что события, описанные этим человеком, пусть даже со множеством деталей, эмоционально и убедительно, не происходили и не могли происходить.

Одним из определяющих факторов в отношении мнемических фотовспышек может быть повторение. Чтобы убедиться в этом, было проведено исследование, в ходе которого каждого участника (если он в принципе мог описать воспоминание-фотовспышку) спрашивали, как часто он рассказывал об этом воспоминании другим людям:

а) никогда никому не рассказывал;

б) рассказывал то же самое примерно от одного до пяти раз;

в) рассказывал то же самое примерно от шести до десяти раз;

г) рассказывал то же самое более десяти раз.

Как и предполагали исследователи, участники сообщали, что они не единожды рассказывали об этих воспоминаниях, чаще всего – от одного до десяти раз. Итак, похоже, что частые рассказы о подобных событиях могут в какой-то степени стать причиной появления таких воспоминаний.

Еще одна важная составляющая – это, по-видимому, высокая значимость событий. Исследователи предположили, что, когда происходит нечто важное и человек какое-то время фокусирует на этом внимание, создаются предпосылки для возникновения мнемической фотовспышки.

Степень того, насколько событие нам интересно, также определяет вероятность, с которой мы его запомним. Что делает событие интересным? Предположим, ваш друг сказал вам: «Я шел по улице, как вдруг…»

а) увидел кошку;

б) решил завязать шнурки;

в) решил съесть немного мела;

г) услышал резкий шум;

д) услышал невероятный грохот;

е) услышал стрекот сверчка;

ж) увидел мертвого ребенка.

Одни из этих вариантов интереснее, чем другие. Например, в том, что ваш друг увидел кошку, решил завязать шнурки или услышал стрекот сверчка, нет ничего любопытного. Они даже звучат странно, потому что слово «вдруг» заставляет нас ожидать чего-то более интересного. Решение поесть мела довольно интересно, как и резкий шум, в особенности тот, который можно охарактеризовать как «невероятный грохот». Сообщение о том, что человек увидел мертвого ребенка, каким бы чудовищным и неприятным оно ни было, тоже вызывает большой интерес. На основе этих примеров мы можем прийти к некоторым выводам о степени возникающего у нас интереса. Необычные происшествия более интересны, чем обычные; интересны шумы, особенно громкие. Смерть также пробуждает в нас любопытство.

Люди беспокоятся по поводу смерти – своей собственной и тех, кто им дорог. Это одна из причин того, почему она нам интересна. Но смерть интересна не всегда. Если вы услышите, что вчера скончалась госпожа Джонс, не имея ни малейшего представления о том, кто она такая, факт ее смерти не слишком вас обеспокоит. Однако если вы услышите, что незнакомая вам госпожа Джонс погибла, управляя самолетом Cessna-152, а у вас именно такой, ее смерть, возможно, пробудит в вас интерес. Люди с большей охотой читают первую полосу газеты или статьи о событиях в мире спорта, чем раздел с сообщениями о смерти. Отчасти это связано с тем, что смерть интересна, когда она приходит неожиданно, а неожиданности всегда пробуждают в нас любопытство.