Память сердца

Честно говоря, Бретт был обеспокоен не меньше. Он и так и сяк обдумывал ночное происшествие, но разумного объяснения в голову не приходило, и чем дальше уводили его мысли на этот счет, тем дальше отодвигалась перспектива окончания книги. Как Бретт ни старался, он никак не мог сосредоточиться. Едва он вспоминал Дженни, как все остальное мгновенно переставало существовать. Мысли Бретта сразу полностью переключались на нее, упорно крутились вокруг преследующего его милого образа, и Бретт ничего не мог с собой поделать. Он не поверил во все эти глупости ни на мгновение, глубоко презирая рассказы о прошлой жизни, возрождении, карме и прочей чуши. Может быть, он немного верил только в то, что существует судьба, фатальная неизбежность всего происходящего.

Очередной стук был им снова проигнорирован.

Мак-Кормик чувствовал, что, когда Дженни находилась вместе с ним, возникало ощущение единого цело. го, никогда не испытываемое им раньше. Без всяких объяснений и теорий. Оно просто появлялось, и все. И ему хотелось жить с этим чувством и дальше.

Стук превратился в мерные громовые раскаты.

– Черт вас всех побери! – заорал он и, резко отодвинув в сторону клавиатуру компьютера, подскочил к двери.

– Не прошло и полугода, – недовольно заметила Грейс, проходя в комнату. – Я уже часом решила, что пора вызвать полицию, чтобы дать ее представителям возможность полюбоваться твоим хладным телом. Скажи честно, тебе было очень тяжело поднять телефонную трубку и сообщить, где тебя будет носить весь уик-энд?

– Трам-пам-пам-пам… – пробормотал Бретт.

Пока он закрывал дверь, гостья по-хозяйски уселась на край кушетки, закинув ногу на ногу. Надо сказать, ноги у нее были весьма неплохие. Краешек розовой юбки задрался, демонстрируя округлые колени. Одной рукой Грейс облокотилась на кушетку, другую положила на бедро и, надо отдать должное, выглядела весьма призывно и соблазнительно.

Внезапно она чуть приподняла голову и хищно повела ноздрями. Одна ее бровь удивленно и одновременно надменно приподнялась.

– Так-так… Не удивляюсь, что ты мне не позвонил.

– Что ты имеешь в виду? – на всякий случай переспросил Бретт, впрочем, не сомневаясь в ее проницательности.

– Бретт, дорогой, я не думаю, что после бритья ты стал использовать женскую туалетную воду вместо одеколона.

Бретт действительно воспользовался флакончиком Дженни, но обратил на это внимание только сейчас. Аромат был очень слаб и тонок, но Грейс вычислила новый запах с безошибочностью гончей.

– Почти все выходные провозился с починкой машины, – на всякий случай соврал он. – У тебя ко мне дело?

Бровь Грейс приподнялась еще выше.

– Так что за женщина провела с тобой весь уикэнд? На тебя это не похоже, Бретт. Или я не права?

– Может быть, оставим в покое мою личную жизнь? Или я не прав?

На один миг, такой короткий, что со стороны это было практически не видно, взгляд Грейс стал злым и колючим. Если бы Бретт это заметил, то, наверное, сильно бы удивился ряду волшебных изменений знакомого лица.

Но Грейс уже одарила Бретта восхитительной улыбкой:

– Прошу прощения за бестактность. Можешь мне не напоминать, чтобы я не совала нос не в свое дело. Просто не люблю, когда женщины тебя используют. Предпочитаю, чтобы ты тратил свою энергию на написание книги, а не на назойливых почитательниц.

С точки зрения профессионала, Грейс, конечно же, была права. Бретту очень хотелось ответить, что женщина, использующая парфюмерию, которую она учуяла своим великолепным носом, значит для него гораздо больше, чем просто почитательница, но предпочел промолчать. Грейс всегда ревностно выполняла обязанности негласного надзирателя Бретта, но такое поведение диктовали интересы ее бизнеса. И, само собой, Грейс была заинтересована в издании нового романа. Порой Бретту казалось, что она была бы довольна, если бы он не ел, не пил, не спал, а только писал. И сейчас она сразу ощутила, что Бретт послал ко всем чертям свою работу и устроил себе праздник жизни.

Грейс обладала не только проницательностью, но и весьма цепким умом, что вполне устраивало Бретта. За все время их совместной работы он ни разу не мог пожаловаться на недостаток профессионализма Грейс, поэтому обязательно прислушался бы к ее последнему замечанию, если бы речь шла о любой женщине, но только не о Дженни.

Черт возьми, да он бы и сам никогда не позволил себе до такой степени распуститься! Бретт, конечно, мог провести одну-две ночи с понравившейся ему женщиной, но не больше того. Неоконченный роман быстро вернул бы его в строй.

– Итак, что же тебе понадобилось? Полагаю, нечто очень важное заставило тебя тащиться сюда через весь город.

«Бушующая страсть». Господи, как он возненавидел это название! Грейс настаивала, чтобы это было продолжением «Безумной ярости», и Бретт называл про себя этот роман «Безумным продолжением». Но «Бушующая страсть» никуда не годилась по сравнению с первой частью.

– Так о чем ты собиралась со мной поговорить? – снова спросил он.