Память сердца

Анатолий Васильевич очень любил «Бешеные деньги» Островского и очень любил Южина в роли Телятева. Когда-то в молодости он писал о киевском спектакле «Бешеные деньги», отмечая и удачные и слабые стороны этой пьесы, но с годами «Бешеные деньги» нравились ему все больше, он находил эту комедию умной, тонкой, сценичной и только предупреждал, чтобы театр не вздумал делать из Василькова положительного героя: из всех персонажей, по мнению Анатолия Васильевича, самым отрицательным был именно Васильков, рыцарь первоначального накопления.

Южин собирался часть лета провести в родном Тифлисе, где он не был уже много лет. Его с таким энтузиазмом чествовали его земляки, что Мария Николаевна, боясь за здоровье мужа, настояла на скорейшем отъезде из Тифлиса. В те же дни в столицу Грузии приехал М. М. Ипполитов-Иванов, которого там очень любили и за его «Кавказские этюды» и за его долголетнюю работу в Тифлисской консерватории. Почти в то же время приехал Луначарский, никогда раньше не бывавший в Грузии. Члены грузинского правительства, люди науки, искусства, тифлисская интеллигенция организовали ряд встреч, где не только пели, пили, плясали, но горячо и проникновенно говорили о мечтах и чаяниях передовых деятелей грузинской культуры, о том, что дала Грузии передовая русская интеллигенция.

Украшением этих встреч был К. А. Марджанов, Котэ Марджанишвили, как его называли в Грузии. Как-то он и Южин наперебой рассказывали Анатолию Васильевичу о театре в дореволюционной Грузии. Южин с восторгом вспоминал об Алексееве-Месхиеве, вспоминал заслуги режиссера Яблочкина, отца Александры Александровны, возглавлявшего в Тифлисе Театр русской драмы, говорил о врожденной «театральности» грузин; он от души приветствовал деятельность Марджанова, хотя и упрекал его в формализме.

В честь приезда Александра Ивановича местный театр возобновил «Измену», и на одном банкете было сказано:

— Ты покинул Тифлис, сделался любимым московским артистом, но твою измену мы прощаем, увидев твою «Измену».

С трудом вырвался Александр Иванович из пылких объятий своих земляков и отправился отдыхать в Кисловодск. А через неделю и Анатолий Васильевич уехал лечиться в Боржом.

Осенью 1924 года выяснилось, что репертком категорически возражает против возобновления «Бешеных денег», как идеологически чуждой и вредной пьесы. Запрещена была также «Василиса Мелентьева», которую собирались поставить с А. А. Яблочкиной в главной роли.

Анатолий Васильевич, провозгласивший свой знаменитый лозунг «Назад к Островскому!», под вой и улюлюканье «леваков» продолжал решительно и систематически отстаивать появление пьес Островского в театральном репертуаре. На сцене Малого театра и тогда шли «Бедность не порок», «На бойком месте», «Снегурочка», «Сон на Волге». «Снегурочка» удержалась в репертуаре очень недолго, вероятно, из-за сложности и громоздкости постановки. К сожалению, «Бешеные деньги» пришлось временно отложить.

Этой же осенью студия, возглавляемая Эггертом, получила помещение на Триумфальной площади (теперь пл. Маяковского, театр «Современник») и превратилась в Театр русской драмы. К. В. Эггерт кроме работы в этом театре снимался в «Межрабпомфильме» и из-за перегруженности подал заявление в Малый театр о своем уходе. Он говорил, что ему больше всего жаль расстаться с Южиным. В своем театре Эггерт поставил «Испанцев» Лермонтова и новую пьесу Луначарского «Поджигатели», в которой сам играл эсера Рагина, Н. М. Церетелли — коммуниста Руделико, Р. А. Корф — барона Соловейко, В. Р. Игренев — Дурцева, а я — французскую актрису Диану де Сегонкур. К этому времени ЦК Рабис начал противиться тому, чтобы актеры совмещали работу в нескольких театрах. Мне пришлось выбирать между Коршем и Малым театром. Несмотря на все заманчивые перспективы, открывавшиеся мне в театре Корша, я выбрала Малый. Нужно сказать, что я сохранила наилучшие воспоминания и дружеские отношения с театром Корша и коршевцами.

Так как роль Дианы де Сегонкур была написана для меня и даже сюжет «Поджигателей» был навеян написанным мною сценарием, Южин в виде исключения разрешил мне участвовать в «Поджигателях», но посоветовал войти как можно основательнее в репертуар Малого театра, порекомендовав мне тут же учить роль Абигайль в «Стакане воды».

— Я охотно помогу вам в работе. Ведь репетиций вам дадут немного.

К сожалению, я не видела первого состава в этом спектакле, когда королеву играла Ермолова, герцогиню — Лешковская, лорда Болингброка — Южин, Артура Мэшема — Максимов, Абигайль — Леонтович.