Память света

Щит Демандреда выкачивал силу М’Хаэля, используя его как проводящий канал. Демандред зачерпнул Истинной Силы и сплел из нее потрескивающий шар энергии над своей рукой. Это мог видеть только М’Хаэль, и его гордые глаза расширились, когда Демандред стал иссушать его.

Чем-то это напоминало Круг. Выкачивание энергии заставило М’Хаэля трястись и потеть в воздушных оковах Айяд Демандреда. Подобный поток мог выжечь М’Хаэля, а если его не контролировать — вымыть его душу приливом Истинной Силы, словно рекой, вышедшей из берегов. Множество скрученных в руках Демандреда нитей пульсировало и трещало, искажая воздух и расплетая Узор.

От него по земле расползалась паутина тоненьких трещин. Трещин, ведущих в никуда.

Он подошел к М’Хаэлю. У того начались судороги, изо рта капала пена.

— А теперь слушай меня, М’Хаэль, — тихо произнес Демандред. — Я не такой, как другие Избранные. Меня ни капли не интересуют ваши политические игры. Меня не интересует, кому благоволит Великий Повелитель, или кого погладит по головке Моридин. Меня интересует лишь Льюс Тэрин.

Это моя битва. Ты — мой. Я обратил тебя к Тени, и я же могу тебя уничтожить. Если будешь вмешиваться в то, что я здесь делаю, я задую тебя, как свечу. Ты считаешь себя сильным, присвоив Повелителей Ужаса и необученных направляющих. Ты ребенок, младенец. Забирай своих людей и делай что хочешь, но не попадайся мне на пути. И не приближайся к моей добыче. Вражеский полководец — мой.

Хотя тело М’Хаэля билось в конвульсиях, глаза его были полны ненависти, а не страха. Да, он всегда подавал большие надежды.

Демандред повернул руку и высвободил поток Погибельного Огня, сплетенного из Истинной Силы. Раскаленная добела полоса жидкого разрушения прошла сквозь армии у реки ниже по склону, распыляя всех, кого коснулась. Их фигуры превратились в точечки света, затем в пыль, сотни из них исчезли. Он оставил длинную полосу выжженной земли, похожую на борозду, проделанную громадным ножом.

— Отпустите его, — сказал Демандред, распуская щит из Истинной Силы.

М’Хаэль попятился, пытаясь удержать равновесие. Пот струился по его лицу. Он вздохнул, подняв руку к груди.

— И переживи эту битву, — пожелал ему Демандред, отворачиваясь и начиная сплетать потоки, чтобы снова использовать сокола. — Может быть, тогда я покажу тебе, как это делается. Возможно, ты сейчас думаешь, что хочешь меня убить, но знай, Великий Повелитель все видит. Помни об этом несмотря ни на что. У тебя есть какая-то сотня ручных Аша’манов. У меня же — четыре сотни Айяд. Я спаситель этого мира.

Когда он оглянулся, М’Хаэль уже исчез, Переместившись с помощью Истинной Силы. Поразительно, что он был в состоянии зачерпнуть Силу после того, что Демандред с ним сейчас сделал. Оставалось надеяться, что М’Хаэля не придется убивать. Он еще может быть полезен.

* * *

— В ИТОГЕ ПОБЕДА ОСТАНЕТСЯ ЗА МНОЙ.

Ранд стоял, не колеблясь под ударами ветра, не отводя взгляда от темноты, хотя его глаза слезились. Как долго он здесь находился? Тысячу лет? Десять тысяч?

Сейчас он всецело сосредоточился на том, чтобы не уступить. Этому ветру его не согнуть. Он не дрогнет ни на долю удара сердца.

— НАКОНЕЦ ВРЕМЯ ПРИШЛО.

— Время для тебя ничего не значит, — произнес Ранд.

Это было так и в то же время не так. Ранд видел нити, кружащиеся вокруг него, формирующие Узор. Когда Узор сформировался, он увидел у своих ног поля сражений. Те, кого он любил, сражались за свою жизнь. Это не была вероятность, это была реальность, то, что действительно происходит в данный момент.

Темный окутал Узор, неспособный ни подчинить его, ни разрушить его, но способный его коснуться. Щупальца тьмы, шипы, касались мира по всей его поверхности. Темный накрыл Узор своей тенью.

Когда Темный касался Узора, время для него существовало. Таким образом, хотя время для Темного ничего не значило, он или оно — Темный не имел пола — могло воздействовать на мир только в этих пределах. Как… Как скульптор, которого посещают удивительные видения и мечты, но возможности его ограничены реальностью материала, с которым он работает.

Ранд не сводил взгляд с Узора, сопротивляясь нападению Темного. Он не двигался и не дышал. Здесь он не нуждался в дыхании.

Внизу умирали люди. Ранд слышал их крики. Так много павших.

— ПОБЕДА БУДЕТ МОЕЙ, СОПЕРНИК. СМОТРИ, КАК ОНИ КРИЧАТ. СМОТРИ, КАК ОНИ УМИРАЮТ. МЁРТВЫЕ ПРИНАДЛЕЖАТ МНЕ.

— Ложь, — ответил Ранд.

— НЕТ. Я ТЕБЕ ПОКАЖУ.

Темный снова сплел вероятность, формируя очередную возможность, и вытолкнул Ранда в другое видение.

* * *

Джуилин Сандар не был командиром. Он был ловцом воров, а не каким-то там благородным. Не благородным уж точно. И обычно действовал в одиночку.

Если не считать, что сейчас он очутился в гуще боя во главе отряда, видимо, потому что, будучи ловцом воров, он имел успешный опыт задержания опасных типов. Шаранцы теснили его отряд, стремясь добраться до Айз Седай. Они сражались на западном склоне Высот, и задачей его отряда была защита Айз Седай от шаранской пехоты.

Айз Седай. Как же он умудрился спутаться с Айз Седай? Он, добропорядочный тайренец!