Память высшей очистки

А вдруг они и впрямь ни разу до этого не встречались? Вдруг аферистка? Прислала сообщение, назначила свидание… А подельники тем временем вскрыли замок, проникли в хату… Да нет, ерунда! Тогда бы она постаралась задержать его как можно дольше. А то обозвала с лёту мерзавцем, вспыхнула, ушла…

Всё-таки наверное они с ней где-то когда-то… Где? Когда?

Внезапно вспомнилась табличка «Чистка памяти». Хотя почему внезапно? Совершенно естественно вспомнилась.

Куранов вскочил с лавочки и двинулся туда, откуда пришёл.

* * *

На ступенях он чуть не столкнулся с давешним колобком в светлом костюме. Едва узнал. Округлое личико сияло блаженством. Надо полагать, извилины клиента были полностью освобождены от компромата. Быстро это у них, однако, делается. Может, просто транквилизатор впрыскивают?

Вежливо посторонился, чего колобок, кажется, не заметил, до такой степени был погружён в себя. Куранов хмыкнул ему вослед и вновь поднялся по лестнице.

Пожилой сотрудник пребывал в помещении один.

— Вот и вы… — уныло сказал он. — Так и знал, что вернётесь. Прошу вас…

Они прошли за переборку. Два кресла, стол, стеллажи, на полках всё те же провода, разъёмы, приборы неизвестного назначения.

— Присаживайтесь. Хотите выяснить, чем мы тут занимаемся?

Вопрос, как почудилось Куранову, таил в себе горькую иронию. Возможно, даже сарказм.

— Совершенно верно, — сухо ответил он, присаживаясь.

— У вас что-то случилось? — приняв участливый вид, осведомился сотрудник.

— Случилось. Но к вашей вывеске это никакого отношения не имеет. Скорее наоборот…

— Понимаю, — кивнул тот, и такое возникло чувство, что он действительно понимает. — Стало быть, просто интересуетесь. Ну что ж… Мы избавляем клиентов от неприятных воспоминаний. От которых они и сами не прочь избавиться…

Последняя фраза была произнесена несколько меланхолически — видимо, повторение одних и тех же слов успело сотруднику порядком осточертеть.

— Гипноз?

— Да, отчасти… Методика взята нами из древних восточных…

— Это можете пропустить, — милостиво разрешил Куранов. — Скажите лучше, как это за вас до сих пор спецслужбы не взялись?

— Вы насчёт детектора лжи?

— Да. Извините, дверь закрывалась медленно — и…

— Ничего страшного… Спецслужбы за нас уже брались. Полиция бралась…

— И что?

— Сочли нашу деятельность вполне безобидной, укладывающейся в рамки закона. С тех пор не трогают.

Вспомнилось лицо колобка в светлом костюме. Безмятежное до идиотизма. А что у него, кстати, было на лацкане? Уж не нагрудный ли знак ветерана МВД?

— Странно, — сказал Куранов. — И сотрудничества не предлагали? Вот, скажем, подписка о неразглашении…

— Простите, не понял. При чём тут…

— Н-ну… подписка о неразглашении… Скажем, хотят взять с кого-то подписку. Ну так стереть ему память — и все дела! Насколько было бы проще…

— Ни насколько. Мы не уничтожаем воспоминания. Мы их только блокируем. Так что при желании всё можно восстановить.

— Вот… мне бы восстановить как раз…

— Так что с вами произошло?

Куранов малость поколебался и в конце концов решил о сцене у фонтана ничего пока не рассказывать.

— Да так, по мелочи… — поморщился он. — Здороваются на улице… какие-то… А я их не помню.

— Всего-то? — Сотрудник повеселел. — Бывает, — утешил он. — Память людская подчас проявляет милосердие, и называется это склерозом. В сущности люди только и делают, что стараются забыть. Постыдный поступок, неприятность, обиду… Иногда удаётся. Иногда нет… Тут-то и приходит на помощь наша фирма. — Он сделал паузу и внимательно посмотрел на собеседника. — Ну?

— Что «ну»?

— Вы уже выбрали воспоминания, от которых бы хотели освободиться?

Вопрос застал Куранова врасплох.

— Знаете… — оторопело пробормотал он. — Я подумаю…

* * *

Думал он долго. Дня два. Удивительно, однако оказалось, что чистить по сути нечего. Всё постыдное Куранов, представьте, успел совершить либо в детстве, либо в юности. А дальше… нет, не ангел, конечно, но уж во всяком случае и не мерзавец…

А потому что умел учиться на собственных промахах!

Вот, например, девочка, сидевшая с ним в первом классе за одной партой, то и дело поднимала руку и ликующе сообщала: «А Куранов ошибку сделал…», «А Куранов локтем толкается…» И Куранову доставалось. Наконец дождался какой-то её оплошности и заложил в отместку, за что, к изумлению своему, опять получил нагоняй. Было, помнится, очень обидно…

Спасибо тебе, учительница первая моя! Если бы не ты, вырос бы ябедником. А так ни одного рецидива. Как бабушка отшептала…

Мерзавец! Вот дура-то, прости господи… Главное — за что, за что?..

И направился Куранов в «Погребок». Устроился в одиночестве за столиком, заказал кружку светлого пива и принялся с удовольствием представлять, как зайдёт он в пресловутую «Чистку памяти», виновато пожмёт плечами, скажет: «Извините… Хотел было воспользоваться вашими услугами, но… Ничего лишнего. Такая вот оказия…».